Является ли кавкасионский тип древним феноменом или же новообразованием? Хотя доминирует точка зрения о кавкасионском типе как новообразовании, однако в Предкавказье и в Северо-Западном Прикаспии брахикранный широколицый тип, близкий к кавкасионскому, существует уже с неолита как минимум. Собственно на Кавказе древние находки такого рода редки, но все же представлены. Далее, как удалось установить, изначально носителями кавкасионского типа были, по всей видимости, именно лишь и исключительно представители северокавказской языковой семьи. Соответственно, это предполагает, что и время формирования кавкасионского антропологического типа должно соответствовать времени формирования северокавказской языковой семьи — то есть, относиться еще к мезолиту-неолиту. Сопоставление с данными одонтологии тоже демонстрирует, что западный подтип южного грацильного одонтологического типа был изначально связан с народами северокавказской языковой семьи и кавкасионским типом. Тогда как «нулевой» одонтологический вариант в Закавказье — с картвелами (если говорить о лингвистической стороне дела), и с узколицым долихоцефальным грацильным населением (если говорить об его антропологической стороне), двигавшимся из Передней Азии на Кавказ. Поэтому допустимо предположение, что формирование кавкасионского типа произошло в результате тех же событий, что, по мнению автора, и северокавказской языковой общности и западного подтипа южного грацильного типа — миграции некой популяции из восточной части Евразии.

Предлагаемая статья посвящена проблеме изучения глиняных очажных приставок майкопско-новосвободненской общности IV тыс. до н. э. В работе характеризуется типология данных изделий и приводятся их параллели на Ближнем Востоке. Особо рассматривается проблема символики очажных приставок. Предложена гипотеза, что прототипом для таких странных форм могли послужить изображения богини плодородия неолита Малой Азии (Хюючек тепе). На этих статуэтках особенно выделен живот при помощи точки или углубления. Особое значение имели изображения без головы и ног. Они также могут трактоваться как изображение богини плодородия. Самые ранние параллели майкопским приставкам обнаруживаются в слое Тепе-Гавра XII, датированном ок. 4000 г. до н. э. А. Тоблер обозначил эти предметы как «символы жилища», поскольку их находят в основном на поселениях и лишь изредка в погребениях. Глиняные приставки характерны для галюгаевскосерегинского и псекупского вариантов МНО. Для долинского варианта были типичны плоско-вогнутые кирпичи. В Новосвободненском поселения эти вещи отсутствуют. Их также нет на поселениях лейлатепинской культуры в Азербайджане. Этот факт еще раз подчеркивает отсутствие тождества в устройстве быта между носителями майкопско-новосвободненских и лейлатепинской культурных традиций.

Опираясь на данные физической антропологии (прежде всего — одонтологии) и археологии, автор пытается на новом уровне аргументировать предложенную им ранее гипотезу о локализации прародины сино-кавказской языковой общности в Восточной Азии.

Публикуется железная фибула, найденная в 2010 г. на городище у хутора Новосёловка Усть-Лабинского района Краснодарского края. Рассмотрение ближайших аналогий, а также аналогий по основным признакам, определяющим облик и культурный круг фибулы, позволяет утверждать, что она относится к византийской традиции VI века, лучше всего представленной на территории Болгарии. На фоне других фибул Кавказа, связанных с римско-византийским влиянием, эта находка уникальна.

На основе различного рода источников показан ряд стереотипов, сформированных в общественном сознании XIX в.
Махачкала, ДНЦ РАН, 2010.

Причерноморье всегда являлось стратегически важным регионом, в котором уже на протяжении целого ряда столетий сталкиваются интересы различных государств. Как минимум двести лет Англия и ее союзники пытаются взять под свой контроль этот регион, что неоднократно при водило к войнам. В данной статье автор на основе материалов середины XIX в. показывает, как разворачивалась борьба в Причерноморском регионе между Россией и Англией, которая, в конце концов, привела к началу Крымской войны.

Палеолитическая мастерская Богос, состоящая из 10 небольших пунктов, расположена в полосе холмистых предгорий Кавказа на побережье Черного моря в районе Большого Сочи. Большая часть кремневых находок (2364 находки) сосредоточена на поверхности и в суглинке по бортам оврагов, огибающих 35-40 м террасу реки Псоу. Часть коллекции была найдена в галечниках той же самой террасы, что позволяет определить её возраст в рамках рисского интергляциала, вероятно, ближе к его концу (115-70 тысяч лет назад). Технологический анализ индустрии выявляет использование односторонне-одноплощадочных ядрищ с параллельным способом расщепления. Ядрища леваллуа и дисковидные нуклеусы представлены в меньшей степени. Принимая во внимание огромное количество пренуклеусов, технологических сколов и другие характерные черты палеотехники, можно сделать вывод о специализированном характере Богоса, который может рассматриваться в качестве производственной базы, снабжавшей кремневыми сколами-заготовками весь район Сочи-Гагра. Исходя из орудийного набора коллекции, вполне правомерно отнести среднепалеолитическую индустрию местонахождения Богос к кругу памятников тейякско-зубчатого пути развития. Этот путь определяется наличием изделий массивных и высокой формы, скребел и зубчато-выемчатых изделий. К этой группе памятников относится большинство среднепалеолитических стоянок Северо-Западного Кавказа.

Изучены изменчивость и таксономические взаимоотношения серых жаб Восточной Европы, Западной Сибири, Предкавказья (включая Северный Кавказ) и Дальнего Востока (всего 589 особей из 73 точек). Анализ внешней морфологии, скелета, хромосомных наборов, размера генома и энзимов, кодируемых предположительно 23 локусами, показал, что три признаваемые ныне вида этой группы, характеризуются разной степенью эволюционной дивергенции. Разный уровень отличий (высокий между B. gargarizans и B. bufo, между B. gargarizans и B. verrucosissimus, и слабый — между B. bufo и B. verrucosissimus) вызывает определенные сомнения в обосновании видовой самостоятельности B. verrucosissimus, о чем уже сообщалось при анализе данных по их гибридизации (Писанец, 2001, 2002). Однако, учитывая географическую изоляцию серых жаб Кавказа, наличие дискретных отличий в некоторых признаках скелета, ряд специфичных молекулярно-генетических характеристик, а также с целью поддержания стабильности номенклатуры в этой группе, авторы склоняются к возможности временного сохранения за этими амфибиями видового статуса B. verrucosissimus до появления более обоснованных доказательств их иного (или подтверждения нынешнего) таксономического статуса. Материалы исследования не подтвердили точку зрения о политипичности этого вида, поэтому подвиды B. v. turowi Krasovsky, 1933 и B. v. circassicus Orlova & Tuniev, 1989 следует считать младшими синонимами B. verrucosissimus (Pallas, 1814). В работе показано, что попытки разрешения подобных сложных эволюционных (и номенклатурных) вопросов путем увеличения количества применяемых методов не всегда дают однозначные результаты. Их решение требует новых теоретических разработок в области видовых концепций и зоологической номенклатуры. Изучены изменчивость и таксономические взаимоотношения серых жаб Восточной Европы, Западной Сибири, Предкавказья (включая Северный Кавказ) и Дальнего Востока (всего 589 особей из 73 точек). Анализ внешней морфологии, скелета, хромосомных наборов, размера генома и энзимов, кодируемых предположительно 23 локусами, показал, что три признаваемые ныне вида этой группы, характеризуются разной степенью эволюционной дивергенции. Разный уровень отличий (высокий между B. gargarizans и B. bufo, между B. gargarizans и B. verrucosissimus, и слабый — между B. bufo и B. verrucosissimus) вызывает определенные сомнения в обосновании видовой самостоятельности B. verrucosissimus, о чем уже сообщалось при анализе данных по их гибридизации (Писанец, 2001, 2002). Однако, учитывая географическую изоляцию серых жаб Кавказа, наличие дискретных отличий в некоторых признаках скелета, ряд специфичных молекулярно-генетических характеристик, а также с целью поддержания стабильности номенклатуры в этой группе, авторы склоняются к возможности временного сохранения за этими амфибиями видового статуса B. verrucosissimus до появления более обоснованных доказательств их иного (или подтверждения нынешнего) таксономического статуса. Материалы исследования не подтвердили точку зрения о политипичности этого вида, поэтому подвиды B. v. turowi Krasovsky, 1933 и B. v. circassicus Orlova & Tuniev, 1989 следует считать младшими синонимами B. verrucosissimus (Pallas, 1814). В работе показано, что попытки разрешения подобных сложных эволюционных (и номенклатурных) вопросов путем увеличения количества применяемых методов не всегда дают однозначные результаты. Их решение требует новых теоретических разработок в области видовых концепций и зоологической номенклатуры.
Писанец Е. М., Литвинчук С. Н., Розанов Ю. М., Реминный В. Ю., Пасынкова Р. А., Сурядная Н. Н., Матвеев А. С. Серые жабы (Amphibia, Bufonidae, Bufo bufo complex) Предкавказья и северного Кавказа: новый анализ проблемы // Збірник праць Зоологічного музею, 2008–2009. № 40. – С. 87–129.