Решающим фактором гибели до 90 % мегафауны плейстоцена стала человеческая деятельность. В поддержку этого вывода автор приводит эмпирические аргументы, расчеты, а также концептуальные соображения. Катастрофы внешнего происхождения способны вызвать восстановительную активность, но не качественное развитие системы (каковое в данном случае достаточно очевидно). Чтобы исследовать механизм последовательных прогрессивных изменений на всех стадиях эволюции биосферы и антропосферы, разрабатывается междисциплинарная синергетическая модель, построенная на понятиях устойчивого неравновесия, антиэнтропийной активности и эндо-экзогенного кризиса. В статье изложены ключевые положения модели. По мнению автора, сравнительно с классическими версиями она не только более правдоподобна, но, более того, предпочтительна с нравственной и прагматической точек зрения. Human activity was the decisive factor in the extinction of up to 90 percent of the Pleistocene megafauna. To argue this conclusion, the author brings empirical arguments, calculations, and conceptual considerations. The catastrophes triggered by external factors can entail the disaster-recovery activity but not a qualitative development of the system (which is pretty obvious in this case). A cross-disciplinary synergetic (chaos theory) pattern has been developed to explain the mechanism of consecutive progressive changes at all stages of the evolution of biosphere and anthroposphere. The pattern is built on the concepts of sustainable non-equilibrium, anti-entropy activity and endo-exogenous crisis (the one provoked by the system’s own activity). The article sets out the key constructs of the pattern. In the author’s view, this pattern not only is more verisimilar than the classical versions but is besides preferable within ethical and pragmatic perspectives. Подробнее https://www.socionauki.ru/journal/articles/877261/

В статье представлены ранее не публиковавшиеся палеоботанические и многочисленные палеозоологические материалы, происходящие из нижних слоев грота Старые Дуруиторы, который был исследован в 1958—1960, 1965, 1973 годах. Имеющиеся палеозоологические (прежде всего, наличие зубов Mammuthus intermedius = chosaricum) и палинологические (пыльца третичных реликтов, исчезнувших в регионе в конце последнего межледниковья) создают основу для некоторых выводов о хронологии памятника. Нижние слои грота, каменные индустрии которых сопоставляются с тайяком Западной Европы, датируются началом рисского времени (ИКС 8—7).

Приводится краткий очерк истории создания первых схем хронологии и периодизации палеолита Сибири. Наиболее важные исследования в этой области были проведены в 1960—1970-е годы З. А. Абрамовой и С. М. Цейтлиным, которые фактически заложили основы современной хронологии и палеогеографии сибирского палеолита. Хронологические схемы З. А. Абрамовой основывались главным образом на типологии кремневых и костяных изделий. С. М. Цейтлиным была разработана схема геологической периодизации палеолита Северной Азии. Особое внимание уделяется также становлению и развитию радиоуглеродного метода датирования (14C), особенно важного для исследования доисторических культур, и в первую очередь палеолита.

Обработка бивней мамонтов является одной из важнейших характеристик материальной культуры древнего человека. Производство орудий из этого материала стало одной из важнейших инноваций верхнего палеолита. Материалы из Янской стоянки представляют собой исключительно полный набор данных для понимания технологий обработки бивня. Технологические операции были тесно связаны с формой и размерами желаемого продукта (прежде всего охотничьего вооружения), но также предопределялись свойствами сырья. Предложены реконструкции нескольких технологических циклов, включая производство длинных заготовок расслоением и расклиниванием. Подобные технологии были широко распространены в верхнем палеолите Северной Евразии.

Cравнительный трасологический анализ позволяет отличить естественные (патологические и инвазионные) изменения на твердых тканях живых организмов от искусственных (пиление, резание, сверление и истирание). Примером пиления в природе служит клиновидный дефект резцов крупного рогатого скота, возникающий вследствие воздействия на дентин и эмаль частиц поедаемых животными растительных стеблей. Без микроанализа результаты воздействия паразитов на иглы морских ежей также могут быть приняты за следы искусственной обработки. Следы сверления, произведенные раковинами Natica, практически ничем не отличимы от таковых, сделанных искусственно. Многолетние исследования макро- и микродеформаций позволили создать базу эталонов для различения артефактов и природных объектов со следами, имитирующими искусственную обработку.

В статье представлена попытка дать ответы на вопросы, поставленные в одной из публикаций З. А. Абрамовой, посвященной анализу изобразительного искусства палеолита. Как художникам эпохи палеолита удалось достичь такого высокого совершенства живописи и какими путями в гениальное творчество Пикассо проникли отголоски искусства ледникового периода? На первый вопрос автор отвечает своей трактовкой понятия «художественный талант», основанной на психофизиологической теории С. Н. Давиденкова. Ответ на второй вопрос основан на свойствах генетической памяти. Автор полагает, что понять появление и развитие изобразительной деятельности невозможно, не обращаясь к данным антропологии и психофизиологии.

Статья посвящена вопросу о существовании и интенсивности вооруженного насилия на разных стадиях палеолита. В первых двух разделах даны обзор и анализ палеоантропологических и изобразительных данных, имеющих отношение к этой теме. В третьем разделе рассматривается проблема оценки изменений в интенсивности вооруженного насилия по ископаемым материалам. Собраны и представлены (табл. 1 и 2) все доступные сведения о находках на памятниках палеолита и мезолита костей людей и животных с застрявшими в них фрагментами каменных или костяных наконечников. Показано, что все находки такого рода возрастом старше 15 тыс. лет — это кости животных (10 костей 10 особей с 9 памятников). Напротив, после 15 тыс. лет соотношение резко меняется, и число находок человеческих костей с вонзившимися в них обломками оружия (29 костей 27 индивидов с 17 памятников) почти сравнивается с числом аналогичных находок костей животных. Учитывая, что количество раскопанных фаунистических остатков на несколько порядков превышает количество антропологических находок, такое равенство может свидетельствовать о важных изменениях в динамике вооруженного насилия (и жизни общества в целом) в конце палеолита.

Произведён сравнительный анализ распределения во времени совокупностей радиоуглеродных дат по остаткам мамонтов из Восточной Арктики. Показано, что колебания частот 14С дат при определенных условиях могут отражать флуктуации численности мамонтов. Установлено, что такие флуктуации численности имели место в конце плейстоцена и начале голоцена синхронно с изменениями палеоэкологических обстановок, определявшихся глобальными изменениями климата. Изменения численности мамонтов в Восточной Арктике происходили в конце плейстоцена и самом начале голоцена циклично, с периодом около 5000 лет, и имели нисходящий тренд. За последние 25 000 лет численность мамонтов трижды становилась минимальной. Последние мамонты жили на Новосибирских островах 9470 ± 40 радиоуглеродных лет назад. Неблагоприятные сочетания параметров среды обитания, были, по-видимому, основным фактором критического сокращения числа мамонтов в последних рефугиумах в начале голоцена, что и явилось главной причиной вымирания. Расселение людей в арктические районы Сибири в конце плейстоцена, не позднее 29 000 л. н., существенным образом не отразилось на численности животных, что исключает гипотезу разрушения устойчивой популяции мамонтов человеком вскоре после первого контакта. Однако присутствие людей могло стать фатальным для мамонтов в периоды существенного снижения их численности, один из которых зафиксирован в самом начале голоцена, когда плотность популяции людей в регионе была уже, вероятно, значительной.

Николай Дмитриевич Праслов — больше полувека рядом

Прасловский этап в изучении палеолита Костенок