В работе впервые собран воедино этнографический, нарративный и археологический материал, проливающий свет на традицию почитания домашних змей у более чем двух десятков европейских народов. Рассматриваются различные аспекты традиции почитания домашних змей: их названия у различных народов, локусы, контакт с человеком и домашним скотом, связанные с ними представления, поверья, обряды и запреты, функции патрона жилища и подателя материального достатка, двойника человека. Раскрываются взаимосвязи домашней змеи с захороненными в доме предками, порогом, очагом, материальным богатством, зерном, женским божеством; рассматриваются происхождение образа домового, а также распространенные у европейских народов табу, связанные с порогом, жилищем, свистом в доме, и обычаи (кормление молоком и печеньем Санта-Клауса и домового). Отдельное внимание уделено календарному аспекту почитания домашних змей. Временная протяженность, в пределах которой зафиксировано изучаемое явление, — с неолита до конца ХХ столетия. Собранный и проанализированный материал позволяет по-новому оценить сущность, масштабы и значение данного явления, выявить его семантические связи и наметить пути для дальнейших исследований.

Предлагаемая статья посвящена проблеме изучения глиняных очажных приставок майкопско-новосвободненской общности IV тыс. до н. э. В работе характеризуется типология данных изделий и приводятся их параллели на Ближнем Востоке. Особо рассматривается проблема символики очажных приставок. Предложена гипотеза, что прототипом для таких странных форм могли послужить изображения богини плодородия неолита Малой Азии (Хюючек тепе). На этих статуэтках особенно выделен живот при помощи точки или углубления. Особое значение имели изображения без головы и ног. Они также могут трактоваться как изображение богини плодородия. Самые ранние параллели майкопским приставкам обнаруживаются в слое Тепе-Гавра XII, датированном ок. 4000 г. до н. э. А. Тоблер обозначил эти предметы как «символы жилища», поскольку их находят в основном на поселениях и лишь изредка в погребениях. Глиняные приставки характерны для галюгаевскосерегинского и псекупского вариантов МНО. Для долинского варианта были типичны плоско-вогнутые кирпичи. В Новосвободненском поселения эти вещи отсутствуют. Их также нет на поселениях лейлатепинской культуры в Азербайджане. Этот факт еще раз подчеркивает отсутствие тождества в устройстве быта между носителями майкопско-новосвободненских и лейлатепинской культурных традиций.