Крестьянское сознание рассматривается в качестве доминантного фактора политической
истории всей Русской революции первой трети XX века. Утверждается, что крестьянское со-
знание, архетипы которого коренились в русской поземельной общине, служило матричным для
массового сознания в целом. Отмечается, ...
Крестьянское сознание рассматривается в качестве доминантного фактора политической
истории всей Русской революции первой трети XX века. Утверждается, что крестьянское со-
знание, архетипы которого коренились в русской поземельной общине, служило матричным для
массового сознания в целом. Отмечается, что именно крестьянское / массовое сознание играло
решающую роль в историческом выборе России в ситуации системного кризиса, поставившего
под вопрос дальнейшее существование Империи как особой формы единения власти и масс.
Автор полагает, что в конкурсе исторических проектов боровшихся за власть политических партий судили массы, искавшие «свою» власть в системе архаических координат «свой—чужой». По мнению автора, в этом поиске и заключается функциональный смысл «Русской смуты» как болезни Империи, связанной с угрозой прерывания исторической преемственности цивилизационных императивов и проблемой цивилизационной идентичности элит и масс. Доказывается, что отсутствие резонанса с системообразующими параметрами сознания общинного «мира» у политических элит, претендовавших на наличие «исторической альтернативы», означало невозможность их реального политического будущего. Точка зрения автора состоит в том, что большевизм оказался единственной политической силой, адекватной массам.
Peasant consciousness is considered as the dominant factor in the political history of the whole
Russian revolution of the first third of the XX century. It is argued that peasant consciousness, the archetypes of which was rooted in the Russian land community, was a matrix for mass consciousness as a whole. It is noted that Russian mass consciousness played a crucial role in the historical choice
of Russia in the situation of systemic crisis that called into question the further existence of the Empire as a special form of the unity of power and mass. The author believes that the competition of historical projects fought for power of political parties was judged by the masses who seek “their own” power in
the archaic system of coordinates “friend or foe”. According to the author, this finding is the functional meaning of “Russian Confusion” as the disease of the Empire, associated with the threat of interruption of historical succession of civilizational imperatives and the problem of civilizational identity of elites and masses. It is proved that the lack of resonance with the core parameters of the consciousness of community world in the political elites, claiming the presence of “historical alternatives”, meant the impossibility of their real political future. The author’s point of view is that the Bolsheviks were the only political force that wass adequate to the masses.
Марченя П.П. Крестьянское сознание как доминанта Русской революции / П.П. Марченя // Научный диалог. – 2015. – № 12 (48). – С. 303–315
