Одной из важных задач в изучении нумизматики Боспорского царства римского периода является выявление центров монетного производства. В данный период на золотых, бронзовых и медных монетах боспорского чекана, как правило, отсутствуют надписи с указанием монетных дворов. Но вместо них на боспорских монетах присутствуют дифференты. Мы ранее сформулировали методику их атрибуции. В данной статье, с использованием нашей гипотезы, предпринята попытка выявить эмиссионные символы медных и бронзовых монетах архонта Асандра. Подобные обозначения присутствуют в картушах на реверсе изучаемых монет. В ходе их исследования были уточнены наши представления об организации монетного производства при архонте Асандре, прежде всего, установлены эмиссионные центры, чеканившие монеты от его имени. В результате удалось установить пределы сферы влияния этого государя. Таким образом, изучение дифферентов на медных и бронзовых монетах архонта Асандра позволило получить важные исторические сведения, позволяющие по-новому взглянуть на историю Боспорского государства во второй половине I в. до н. э.

Археологические материалы, открытые в области устья Дона, позволяют представить динамику развития военно-политической ситуации в этом регионе в период с третьей четверти IV — по конец первой трети III в. до н. э. Анализ всей совокупности источников свидетельствует о начале резкого ухудшения обстановки в восточной территориальной области Скифии с середины третьей четверти IV в. до н. э. По мнению авторов, события заключительного этапа скифской истории в этой области определялись преимущественно спецификой боспоро-скифских отношений. Имеющиеся данные не дают оснований считать нашествие сарматских племен определяющим фактором в дестабилизации ситуации на Нижнем Дону во второй половине IV — первой трети III вв. до н. э.

Как известно, на монетах боспорского государства эпохи римского господства встречаются различные монограммы. В этих аббревиатурах есть все основания читать имена правителей. Однако единая схема дешифрации этих обозначений до сих пор не выработана. Особенно много вопросов возникает при дешифровке монограмм правителей из дома Аспурга. Объектами исследования стали монограммы, встречающиеся на монетах с пятиколонным храмом и надписью «ΚΑ—ΠΕ» на аверсе. При прочтении монограмм мы использовали нашу методику, разработанную для дешифровки лигатур. В результате удалось установить, что эти монеты были выпущены от имени Котиса I и его преемника Евнона в Фанагории — Агриппии. Основываясь на этом, заключаем, что при Нероне боспорский государь был вынужден покинуть Пантикапей. Только при Рескупориде I этот город вновь стал столицей Боспорского государства.

Рассматриваются кустарные гирьки-экзагии, изготовленные из вышедших из употребления античных монет. На материале, собранном на Таманском полуострове, предпринята попытка установить время их бытования и связь с монетами из драгоценных металлов, имевшими хождение на Боспоре в средневековье. Гистограмма, полученная в результате взвешивания 1200 экземпляров суррогатных экзагиев, наглядно демонстрирует наиболее часто используемые весовые нормы. Предпринимается попытка объяснить причину столь широкого распространения суррогатных экзагиев в регионе.

Исследуется уникальная для Северного Причерноморья находка — золотая налобная пластина в виде tabula ansata из склепа Юлия Каллисфена, открытого на северном склоне горы Митридат в Керчи в 1894 году. Пластина была найдена в мужском погребении на голове покойного, выше венка, и, вероятно, являлась центральной его частью. Исследование состояло из трех этапов: 1) рассмотрение инвентаря погребений в каменном склепе, установление хронологии вещей; 2) тщательный палеографический анализ надписи на начельной пластине, датировка текста; 3) сравнительный анализ и синтез полученных результатов. Данные археологического и палеографического анализа совпали и указали на единственно возможную дату комплекса — вторую половину II в. н. э. Таким образом, надпись с посвящением Юлию Каллисфену синхронна с предметами вооружения и конского снаряжения из склепа. Перед нами погребение знатного воина, возможно, стратега, в полной экипировке, которая вполне соответствует изображениям воинской амуниции боспорян на фресках Стасовского склепа 1872 года. Данный артефакт позволяет уточнить наши знания о социальной структуре Боспорского государства и проследить организацию и функции фиасов. Палеографический анализ этой надписи дает возможность приблизиться к выработке методики изучения боспорских надписей римского времени.

В статье предлагается уточнение хронологического рубежа эллинистической и римской эпох в истории Фанагории. По материалам некрополя никаких существенных перемен в массовой культуре и обрядности фанагорийцев не ощущается ни в годы правления Митридата Евпатора, ни в середине, ни даже во второй половине I в. до н. э. Облик материальной культуры и обрядности фанагорийского населения существенно изменяется лишь при царе Аспурге, в первые десятилетия I в. н. э., что сигнализирует о наступлении новой эпохи в жизни и культуре фанагорийцев, связанной с началом распространения римской цивилизации на Боспоре и усилением влияния соседних варварских племен — сарматов, меотов, аспургиан.

Статья посвящена уникальному артефакту — античной печати Боспора, найденной в районе Херсонеса. Эта булла удостоверяла документ, по-видимому, договор, заверенный властями Боспорского государства и отправленный магистратам Херсонеса. Судим по тому, что на ее лицевой стороне были оттиснуты имя и титул правителя — царя Асандра, а на реверсе размещен знаковый символ Пантикапея — лук и стрела, под которым оттиснута монограмма названия города. Пытаясь объяснить сам факт обнаружения этой печати в Херсонесе, мы обратились к свидетельству Константина VII Багрянородного, приведенному в 53 главе «De administrando imperio». Ученый император привел описание контактов между властями Боспора и Херсонеса, причем действующими лицами выступили не только царь Асандр, но и его подданные. Речь идет о попытке захвата Херсонеса, предпринятой неким сыном Асандра. Не настаивая на безусловной истинности этого рассказа, допускаем, что власти Боспора при Асандре действительно заключили союзный договор с жителями Херсонеса, свидетельством которого и стала заинтересовавшая нас печать. Основываясь на этом, заключаем, что и этот фрагмент «De administrando imperio» содержит достоверную историческую информацию.

История военных сил в византийском Крыму во второй половине VI — начале VII вв. редко была предметом специальных исследований. В настоящее время накоплен значительный материал источников, особенно археологических, которые нуждаются в анализе и обработке. Вместе с письменными источниками эти материалы позволяют создать основу для новой концепции истории Таврики в ранневизантийский период. Главный постулат этой новой концепции заключается в отказе от признания потери авторитета Византии в крымском регионе в указанный период, когда на территории Крымского полуострова между Херсоном и Боспором локализовалась имперская провинция. Она была разделена на архонтаты с главным центром в Херсоне. Еще одним крупным политическим центром являлся Мангуп — столица «страны Дори». Вооруженные силы провинции состояли из херсонской милиции, нерегулярных военных частей и союзников Империи общим количеством примерно 3000—4000 человек. Основу составляли федераты-энспонды — свободные зажиточные землевладельцы, крестьяне-солдаты из местного населения, аланы и готы. Они находились под политическим и налоговым контролем византийской центральной власти. В последней четверти VI в. земли Таврийской провинции были переданы из-под управления местных архонтов в ведение администрации высшего военного и гражданского губернатора, называемого дукой. Херсонес и Боспор превращаются в структуру дуката.

Рубеж новой эры является одним из наименее изученных периодов в истории Боспорского царства. Исторических источников того времени известно крайне мало, если речь идет о древних хрониках и памятниках эпиграфики. Однако боспорские монеты этого периода довольно многочисленны. Объектом нашего исследования стали монеты Боспора рубежа н. э., и прежде всего многочисленные и разнообразные монограммы, хорошо известные на золоте и меди чекана этого государства. Были выработаны новые предложения по методике дешифровки этих аббревиатур. В результате удалось атрибутировать монеты чекана Полемона I и римских монетных чиновников, выделить выпуски периода междуцарствия, а также определить и датировать медные монеты Митридата II и ранние выпуски Аспурга.

В статье предложена гипотеза о появлении именных тамг царей Боспора во II в. н. э. Автором рассмотрена эволюция тамг от эпохи Асандра до эпохи Савромата II. Известны тамги царей Боспора Асандра, его сына Аспурга и жены — царицы Динамии. Затем, после длительного столетнего перерыва тамги появляются в эпоху правления царя Римиталка. Тиберий Юлий Римиталк не назван нигде сыном царя Боспора Котиса II. Автор полагает, что генеалогическая линия боспорских династов, связанных несомненным родством, начиная с Динамии и Аспурга и кончая Котисом II, была в 133 г. н. э. прервана и появилась новая династическая линия, представители которой ввели старую символику: именные знаки-тамги, доказывавшие преемственность новых династов на троне с боспорскими правителями Динамией — Аспургом. Тамги, принадлежащие Динамии и Аспургу, перестали употребляться в качестве именных знаков после женитьбы Аспурга на Гипепирии и появления на престоле наследников, принявших основные атрибуты Одрисской династии, ведущей происхождение от Евмолпа, Посейдона и Геракла. В 131—133 гг. вместе с бездетным Котисом II чеканит монеты Римиталк, на именном знаке которого подчеркивается родство с Аспургом, а последующий правитель Тиберий Евпатор со 154 г. уже подчеркивает родство и с Динамией и с Аспургом, т. е. не с фракийским домом, а с иранским, включавшим асандровские и митридатовские генеалогические линии.