Монография посвящена малоисследованному в западной и российской науке вопросу истории Японии – проблеме точности древнеяпонской хронологии. Это важный вопрос, т.к. с ним связано определение времени основания династии Ямато и создания государства Ямато. Японскими и западными исследователями еще на рубеже XIX – XX веков было выяснено, что начало истории Ямато в начале VII века по политическим мотивам было удревнено на тысячу лет. Данная монография посвящена вопросам летосчисления, хронологической фиксации событий истории древней Японии, попыткам реконструкции древнеяпонской хронологии и решению тех хронологических ошибок и искажений, которые возникли в результате удревнения и “растягивания” правлений первых государей Ямато.
Суровень Д.А. Хронология древней Японии. – Екате- ринбург: Альфапринт, 2023. – Т. I. – 432 с.

В работе дается полная сводка амфорного комплекса из раскопок поселка У7 поселения Панское I. Комплекс включает материалы двух культурных напластований: херсонесского поселка конца IV — начала III вв. до н. э. и предшествующего ему четырехбашенного форта первых трех четвертей IV века. Анализируются амфорные выборки разных центров производства, в том числе впервые выделяемые тарные образцы западнопонтийского производства, ранее не известные мендейские сосуды и др. Приводятся статистические данные по амфорным подборкам по всем 16 домохозяйствам поселка У7.

В статье кратко анализируется этнокультурная ситуация на востоке скифского мира в III в. до н. э. Основное внимание уделено скифоидным культурам, существовавшим в VI—III вв. до н. э. на территории от Верхнего Приобья и Казахстана до Забайкалья и Маньчжурии, в том числе мало известным в России культурам северной части Синьцзяна (Китай) и Северного Китая. Рассмотрен вопрос о правомерности датирования некоторых сравнительно поздних скифоидных могильников в Туве и Монголии II—I вв. до н. э. Сделан вывод, что указанные могильники датируются не позже III в. до н. э., а многие изделия, отнесённые к «хронологическим индикаторам сюнну», не являются датирующими, поскольку бытовали на территории восточной историко-культурной общности от Северного Китая до Забайкалья задолго до сложения культуры сюнну. Палеоклиматические и археологические данные, а также письменные источники характеризуют III в. до н. э. как время кризиса скифоидных культур кочевников и расцвета культур, занимавшихся комплексным хозяйством в лесостепи. Причины упадка культур номадов были разные. В западной части Южной Сибири они, по-видимому, исчезают вследствие установившегося неблагоприятного климата. В Северном Китае упадок номадов и скифоидной культуры был непосредственно связан с экспансией земледельческих царств Китая, завершившейся их объединением в 221 г. до н. э. и вытеснением кочевников на север в полупустынные ландшафты, где во II в. до н. э. формируется археологическая культура сюнну.

Исследуемое пространство, расположенное в восточной части Карпатского бассейна, не было единообразно в плане развития в древности; неоднозначен и нынешний этап исследования. Если область в западной части Румынии, тесно связанная с бассейном Тисы, была территориально близка к ядру Гепидского королевства, а позднее раннего Аварского каганата, то Трансильвания развивалась на периферии пространства, находившегося на северо-западе и связанного с бассейном Верхней Тисы, всегда находилась вне прямого контроля, осуществляемой этими центрами власти. Наиболее четкая картина может быть предложена для территории Северо-Западной Румынии, которая ранее ограничивалась так называемым «горизонтом Лазурь — Пишколт» (середина VI века — первая треть VII века). Более сложной является ситуация в Трансильвании, попавшей после середины VI века под контроль Аварского каганата. На юго-востоке может быть очерчен аналогичный культурный горизонт, что и в северо-западной части Румынии, с аналогичной хронологией. Вся археологическая ситуация указывает на эволюцию в Трансильвании во второй половине VI и в течение VII века — на демографические изменения и процесс аккультурации в сфере материальной культуры, возможно, даже сопровождаемый некоторыми этническими трансформациями. Что касается славян, то остается неясным их положение в области между реками Криш и Дунай. И археологической информации недостаточно, несмотря на более или менее определенные открытия на северном берегу Дуная, в Румынском Банате.

В статье предлагается уточнение хронологического рубежа эллинистической и римской эпох в истории Фанагории. По материалам некрополя никаких существенных перемен в массовой культуре и обрядности фанагорийцев не ощущается ни в годы правления Митридата Евпатора, ни в середине, ни даже во второй половине I в. до н. э. Облик материальной культуры и обрядности фанагорийского населения существенно изменяется лишь при царе Аспурге, в первые десятилетия I в. н. э., что сигнализирует о наступлении новой эпохи в жизни и культуре фанагорийцев, связанной с началом распространения римской цивилизации на Боспоре и усилением влияния соседних варварских племен — сарматов, меотов, аспургиан.

Рассматривается проблема контактов носителей прикамских культур с сарматами Предкавказья на основе анализа предметов ременных гарнитур, а также некоторых деталей конской упряжи, найденных в погребении 727 Тарасовского могильника в Прикамье. Комплекс датируется сарматским временем, от середины II до середины III вв. н. э. С этого времени данные связи в значительной степени определяют облик ряда сторон материальной культуры Волго-Уральского региона. Находки рассмотрены на фоне многочисленных аналогий из сарматских комплексов, которые показывают, что материалы погребения 727 связаны с комплексами Предкавказья и окраин Римской империи.

Серебряный килик из центрального погребения кургана Солоха (раскопки Н. И. Веселовского, 1912 г.), датируемого последними годами V в. до н. э., является практически единственной находкой полностью сохранившегося подобного сосуда в Северном Причерноморье. От аналогичного сосуда сохранились только две ручки и кольцевидный поддон, найденные в кургане середины V в. до н. э. Бабы (раскопки Д. И. Эварницкого, 1897 г., публикуются впервые). Килик из Солохи находит ближайшие аналоги по форме среди серебряных киликов второй половины V в. до н. э., распространенных преимущественно во Фракии, а по декору в виде колеса с четырьмя спицами — среди немногочисленных краснофигурных аттических сосудов и нумизматических находок из Западного Причерноморья. Место изготовления килика установить затруднительно (для других киликов чаще всего предполагается аттическое происхождение), а время изготовления может быть отнесено к 430—425 гг. до н. э. Сам сосуд вероятно, принадлежал одному из членов семьи скифского царя Ариапифа, его младшему сыну Орику, чье имя могло иметь значение ‘волк’ < скиф. *varka, греческим переводом которого является надпись ΛΥΚΟ, нанесенная на килике.

Одной из отличительных черт скифского культурного круга считаются украшения одежды, деталей оружия, конского снаряжения, горитов и деревянной или керамической посуды небольшими золотыми бляшками. В статье обсуждаются вопросы, связанные с хронологией раннескифских курганов с золотыми аппликациями VIII—VII вв. до н. э. и их распространением в Северном Причерноморье, а также в соседних и более отдаленных областях. Нашивные украшения, аналогичные тем, что обнаруживаются в курганах Среднего Поднепровья и Кавказа, были найдены в восточногальштатском регионе конца VIII — начала VII вв. до н. э., главным образом в группе Доленьска (Нижняя Крайна, Словения). В ходе раскопок было установлено, что золотые нашивные бляшки в большинстве случаев размещались в качестве украшений на головных уборах в погребениях женщин высокого социального статуса. Прослеживаются параллели с Ближним Востоком — к примеру, с царскими гробницами Нимруда. Судя по надписям, эти гробницы принадлежали ассирийским царицам, поэтому причерноморские погребения с бляшками также можно интерпретировать как царские или жреческие погребения. Не исключено, что эти женщины попали к скифам в результате династических браков для установления политических союзов.

Рассматриваются предметы, орнаментированные в скифо-сибирском зверином стиле, происходящие из могильников, расположенных в дельтах Сырдарьи и Амударьи, которые датируются от конца VIII до V вв. до н. э. Это могильники Уйгарак и Северный Тагискен, раскопанные на Нижней Сырдарье, и могильники Сакар-Чага, исследованные в Присарыкамышской дельте Амударьи. Они относятся к общей культуре сакского типа, но представляют локальные варианты этногенеза и хронологическую специфику, что, в частности, нашло отражение в сюжетах звериного стиля.

В данной статье анализируются сведения японских источников о Восточном походе государя Дзимму и основании династии и государства Ямато в Центральной Японии в сопоставлении с результатами археологических исследований древнеяпонских памятников материальной культуры периода позднего яёй и раннего периода кофун с целью определения времени основания Ямато. Также анализируются сообщения корейских хроник с целью обнаружения косвенных свидетельств, позволяющих датировать время основания государства Ямато. Кроме того приведены сообщения китайских династийных историй о создании государства в Центральной Японии. Результаты археологических исследований позволяют скорректировать хронологию древней Японии, и, на основе циклических обозначений 60-летнего цикла из древнеяпонских письменных источников, дают возможность предложить исправленные датировки времени Восточного похода Дзимму и его царствования в качестве первого государя Ямато. Главным результатом данного исследования является вывод о том, что, на основании результатов археологических исследований и косвенных свидетельств корейских источников, Восточный поход Дзимму был осуществлён в конце III века н.э. (294-300 гг.), а основание династии и государства Ямато произошло в начале IV века (в 301 г.). Государь Дзимму правил 16 лет (301-316 гг.). Цитата взята со страницы: http://e-notabene.ru/hr/article_14752.html Библиографическая ссылка: Суровень Д.А. К вопросу о времени основания династии Ямато и царствования государя Дзимму // Genesis: исторические исследования. — 2015. - № 3. - С.136-220. DOI: 10.7256/2409-868X.2015.3.14752. URL: http://e-notabene.ru/hr/article_14752.html
// Genesis: исторические исследования. 2015, № 3. С. 136-220.