В статье проанализированы сведения центральных и местных японских источников о начальной стадии Корейского похода государыни Окинага-тараси-химэ (известной под почетным посмертным именем Дзингŷ) в южнокорейское государство Силла в 346 году (как это было установлено при сопоставлении материалов японских и корейских хроник и уточнения датировок древнеяпонского циклического календаря по абсолютной хронологии). Указаны причины похода. Приведены материалы источников о начале Корейского похода при выступлении из Центральной Японии; названы сподвижники государыни Окинага-тараси-химэ, принявшие участие в военной операции; выяснено, кем были построены корабли, на которых плыли члены правящей семьи. Прослежен маршрут движения экспедиции из Центрального Хонсю (вдоль южного побережья этого острова) в юго-западную Японию (на Северный Кюсю) и далее – через острова Корейского пролива – в Силла, описаны сохранившиеся в местных источниках сведения о событиях начальной стадии похода. Охарактеризованы сложности, с которыми участники похода столкнулись в обозначенный период, попытки решения этих проблем, в том числе, и путем выполнения религиозных обрядов, направленных на обретение военной удачи в начавшемся военном предприятии. Определяется роль государыни Окинага-тараси-химэ (Дзингŷ) прежде всего как религиозного руководителя (верховной жрицы) в данном походе. Кратко охарактеризован обряд «усмирения чрева», проведенный беременной государыней при помощи своего приближенного из клана Цумори. Даны сведения местных сказаний о получении идеологической и религиозной поддержки со стороны местного жречества (прежде всего клана Адзуми – родственников правящего дома Ямато по женской линии). Приведены сообщения источников о разведке морских путей в Силла, о начале выдвижения военно-морских сил Ямато из Северного Кюсю через остров Окиносима, а также острова Сига, Ики и Цусима (двумя эскадрами) в сторону Силла, с описанием событий, произошедших на островах при сосредоточении морской армады в Северном Цусима перед броском в Южную Корею.

В статье проанализированы сведения японских источников о борьбе за власть в начале царствования государя Мимаки (Сȳдзина) в древнеяпонском государстве Ямато середины 20-х годов IV века [исправленной хронологии], последовавшей после периода распада и беспорядков эпохи “восьми правителей” и нового воссоединения земель центральной Японии под властью данного монарха. Частью этой политической борьбы стал мятеж члена государева рода – принца Такэ-хани-ясу-бико. Государь Мимаки фактически не принадлежал к роду Ō-удзи, родоначальником которого считается основатель государства Ямато – государь Дзимму. Мимаки происходил из местной знати равнины Нара: из рода предков кланов Ходзуми-но оми и Мононобэ-но мурадзи – потомков выходца с острова Кюсю по имени Ниги-хаяхи-но микото и (по женской линии) – от местного вождя Томи-бико (другое его имя – Нагасунэ-бико), главы союза общин Кинай конца III века [испр. хрон.]. Это дало основания считать Мимаки основателем династии Мива. Археологические исследования и сведения источников позволили установить размеры и границы политии Мива, вступившей в борьбу с политией Сахо, находившуюся в сфере влияния вождя южной части равнины Киото – из области Ямасиро, подобного описанному в древнеяпонских источниках принцу Такэ-хани-ясу-бико (единокровному брату Мимаки), жившему в Ямасиро. Исследователи полагают, что это был конфликт между двумя областями Ямато и Ямасиро за контроль над центральными землями Кинай или, что более вероятно, за контроль над северным – северо-восточным торговым маршрутом. На склоне Вани-но Такэсўки-но сака (границе политий Мива и Сахо) одному из военачальников государя Мимаки – Ō-бико (чье имя упомянуто в надписи на мече из Инарияма 471 года) стало известно о подготовке мятежа принца Такэ-хани-ясу-бико. Принцесса-жрица Ямато-тото-хи-момо-со-бимэ знала такие подробности о заговорщиках, которые указывали на ее посвященность в дела мятежников. Однако ей удалось отвести от себя подозрения, т. к. она выдала планы мятежников. Разгром мятежников создал благоприятные условия для окончательного устранения духовного лидера оппозиции – принцес- сы–жрицы Ямато-тото-хи-момо-со-бимэ, которая была дискредитирована идеологически, а потом, видимо, ритуально умерщвлена и похоронена в кургане Хасихака, чьи размеры и ориентация указывают на очень высокий статус «хозяина» могилы. После насильственной смерти принцессы–жрицы Ямато-тото-хи-момо-со-бимэ препятствия планам государя Мимаки относительно создания нового культа богини солнца (покровительницы правящей династии и государства Ямато) с правителем–жрецом во главе были устранены.

В статье рассмотрены информационные возможности такого источника, как фрагменты фаянсовой посуды уральских производителей XIX – нач. ХХ в., найденные в раскопе городской усадьбы г. Кургана. Откорректированы датировки атрибутированных клейм нескольких фаянсовых заводов Пермской губ., что позволило уточнить хронологию и динамику торговых связей Кургана, получить культурные, социальные и экономические портреты хозяев данной усадьбы, а в дальнейшем будет полезно специалистам при датировании культурного слоя с подобными находками.

В статье анализируются сведения японских источников о борьбе за власть в начале царствования государя Мимаки (Судзина) в древнеяпонском государстве Ямато середины 20-х годов IV века (исправленной хронологии), последовавшей после периода распада и беспорядков эпохи «восьми правителей» и нового воссоединения земель центральной Японии под властью данного монарха. Частью этой политической борьбы стал мятеж члена государева рода – принца Такэ-хани-ясу-бико. Как выяснено, государь Мимаки, фактически, не принадлежал к роду Ō-удзи, родоначальником которого считается основатель государства Ямато – государь Дзимму. Мимаки происходил из местной знати равнины Нара: из рода предков кланов Ходзуми-но оми и Мононобэ-но мурадзи – потомков выходца с острова Кюсю по имени Ниги-хаяхи-но микото и (по женской линии) – от местного вождя Томи-бико (другое его имя – Нагасунэ-бико), главы союза общин Кинай конца III века (испр. хрон.). Поэтому ученые стали считать Мимаки основателем династии Мива. Археологические исследования и сведения источников позволили установить размеры и границы политии Мива, вступившей в борьбу с политией Сахо, находившуюся в сфере влияния вождя южной части равнины Киото – из области Ямасиро, подобного описанному в древнеяпонских источниках принцу Такэ-хани-ясу-бико (единокровному брату Мимаки), жившему в Ямасиро. Исследователи полагают, что это был конфликт между двумя областями – Ямато и Ямасиро за контроль над центральными землями Кинай или, что более вероятно, за контроль над северным – северо-восточным торговым маршрутом. На склоне Вани-но Такэсўки-но сака (границе политий Мива и Сахо) одному из военачальников государя Мимаки – Ō-бико (чье имя упомянуто в надписи на мече из Инарияма 471 года) стало известно о подготовке мятежа принца Такэ-хани-ясу-бико. Принцесса-жрица Ямато-тото-хи-момо-со-бимэ знала такие подробности о заговорщиках, которые указывали на ее посвященность в дела мятежников. Однако ей удалось отвести от себя подозрения, т.к. она выдала планы мятежников. Разгром мятежников создал благоприятные условия для окончательного устранения духовного лидера оппозиции – принцессы- жрицы Ямато-тото-хи-момо-со-бимэ, которая была дискредитирована идеологически, а потом, видимо, ритуально умерщвлена и похоронена в кургане Хасихака, чьи размеры и ориентация указывают на очень высокий статус «хозяина» могилы. После насильственной смерти принцессы-жрицы Ямато-тото-хи-момосо-бимэ препятствия планам государя Мимаки относительно создания нового культа богини солнца (покровительницы правящей династии и государства Ямато) с правителем-жрецом во главе были устранены.

В статье анализируется степень распространенности грамотности и письменной культуры в Японии конца VI века. Отмечается, что введение буддизма в середине VI века сильно усилило стремление японцев к изучению письменности и стимулировало использование письма. Во второй половине VI века существовало несколько родов писцов–летописцев (фубито), являвшихся потомками Чинсон-вана, внука пэкческого правителя Кын-гусу-вана (375–384 гг.) и сына будущего правителя Пэкче Чинса-вана (385–391 гг.). Исследователи очень высоко оценивают их способности составлять записи. Наиболее прославился Ван Синни, обладавший не только большой грамотностью, но и навыками тайнописи и дешифровки, что было нужно для сохранения государственных тайн в международной и дипломатической деятельности. Особо заметно распространение письменной культуры в царствование государя Бидацу (572–585) и последующих правителей конца VI века. Традиция связывает просветительскую деятельность в Ямато с наследным принцем Умаядо (известным под посмертным почетным именем Сётоку-тайси). Активное применение письменности в конце VI века подтверждается и эпиграфическим материалом. Известно несколько эпиграфических надписей, сделанных в конце VI века, в которых иероглифы использовались как силлабемы или как знаки с японскими чтениями для записей антропонимов, топонимов и японских терминов. В 598 году, в подражание китайскому обычаю, в Ямато появляется традиция чтения и толкования буддийских сутр, основоположником которой назван наследный принц Умаядо. Исследователи указывают на обнаружение некоторых знаков катаканы на керамике суэ, датируемой с конца VI века. Сделан вывод, что в Японии во второй половине VI века были люди, облагавшие достаточными знаниями для того, чтобы читать и составлять объёмные письменные документы.

В статье обосновывается необходимость фиксации ряда параметров при введении в научный оборот тонкой керамики из культурного слоя Нового времени. В качестве иллюстрации приводятся примеры из публикаций археологов Урала и Зауралья

В статье на основе анализа синхронных источников XIX – начала XX в. и современных публикаций специалистов предлагаются новые варианты атрибуции и датировки фаянсовых тарелок производителей Пермской губернии, хранящихся в ТИАМЗ

Исследование институтов вещного права в древней Японии

Исследовано влияние разупорядочения, индуцированного облучением в ядерном реакторе (флюенс тепловых нейтронов 1cdot1019 см-2), на температуру сверхпроводящего перехода Tc и второе критическое поле Hc2 поликристаллических образцов MgB2. Несмотря на значительные радиационные нарушения (более 10 смещений на атом), первоначальная кристаллическая структура (C32) сохраняется. Tc уменьшается при облучении от 38 до 5 K и практически полностью восстанавливается после последующего отжига при температуре 700 circC. Слабое изменение производной dHc2/dT при облучении связывается с тем, что изученные образцы, по-видимому, описываются ``чистым' пределом теории неупорядоченных сверхпроводников. Подавление Tc при разупорядочении может быть обусловлено эффектом изотропизации исходно анизотропной (или многокомпонентной) сверхпроводящей щели, так же как и снижением плотности электронных состояний на уровне Ферми.

Исследована диффузия меченых атомов кислорода и выполнен диффузионно-структурный анализ кислородной подсистемы оксида Sr2.4Ca1.6Bi2O8.8 --- безмедного предшественника висмутовых высокотемпературных сверхпроводников. Показано наличие у этого соединения суперанизотропных диффузионных свойств. В результате установлено, что суперанизотропные диффузионные свойства кислородной подсистемы оксидных систем не связаны с высокотемпературной сверхпроводимостью и наличием плоскостей CuO2, а определяются общими особенностями их кристаллической структуры. Работа поддержана Научным советом по ВТСП в рамках проекта N 96076 Российской научно-технической программы "Высокотемпературная сверхпроводимость" и Российским фондом фундаментальных исследований (грант N 96-03-32106).