Публикуется бронзовая античная матрица из Предгорного Крыма. Предназначалась для изготовления аппликаций из драгоценных металлов в технике тиснения. Изделие не имеет аналогов, но особенности иконографии позволяют соотнести её с образом богини Деметры и датировать IV в. до н. э. Владельцем матрицы, очевидно, был греческий торевт, работающий по заказу скифской аристократии.

Статья посвящена различным формам диалога искусства степи и цивилизаций восточной и западной частей Евразийской степи. Д.С. Раевский замечательно описал межкультурные контакты скифского и греческого искусства в Северном Причерноморье, где греческие ремесленники изготавливали золотые изделия для скифских вождей. Согласно Раевскому, греки были знакомы со скифской мифологией и изображали на традиционно кочевнических предметах сцены из скифских мифов, но в своей собственной художественной манере. Образцы скифского искусства, изготовленные греческими мастерами, также обладают чертами греческого искусства. Пытаясь проследить подобные явления в восточных областях Евразии, мы можем обратиться к недавним археологическим открытиям — Филипповскому кургану и кургану Аржан-2, в которых были найдены золотые предметы скифского искусства; часть из них выполнена на высоком технологическом уровне иностранными мастерами. На некоторых изделиях есть стеклянные вставки, поэтому они не могли быть созданы кочевническими ремесленниками. Согласно последним исследованиям Р.С. Минасяна, железные тагарские кинжалы являются литыми, а не коваными, та же самая ситуация и с аржанским железным с золотом оружием. Но литьё железа в раннем железном веке было известно только в Китае, из чего следует, что эти предметы были сделаны китайскими мастерами для кочевников, так как эти вещи чисто кочевнические как по форме, так и по стилю изображения. Восточные предметы скифского искусства, изготовленные мастерами-некочевниками, не несут никаких инородных признаков в стиле их оформления. Единственное, что мы точно знаем, — что китайские ремесленники изготавливали железное оружие, а также тот факт, что стеклянное производство известно лишь на Ближнем Востоке и в Китае. Сравнивая восточный и западный типы межкультурного диалога, когда в обоих случаях иностранные мастера изготавливают золотые вещи по заказу кочевников, мы видим главное отличие в наличии или отсутствии инородных черт на предметах искусства. Эту разницу можно объяснить не разным уровнем технологий и знаний мастеров, а различными культурными установками как мастера, так и заказчика в обществе кочевников. Хотя результаты представленного исследования довольно скромны, они дают возможность поставить вопрос о различных моделях взаимодействия изобразительных традиций степи и цивилизаций на разных степных территориях.

Наиболее ранняя греческая апойкия в Северном Причерноморье — Борисфен, — основанная на острове Березань, в устье Днепровско-Бугского лимана, привлекала и ещё долго будет привлекать внимание исследователей, так как от правильного решения вопроса о характере её развития во многом зависит решение целого комплекса проблем, связанных с греческой колонизацией региона в целом. В последнее время увидел свет ряд работ, в которых вновь были подняты некоторые аспекты, связанные с характерными особенностями социально-экономического развития Борисфена, его политического устройства, этнического состава населения, и сделаны принципиально важные выводы. Поэтому необходимо их проанализировать и оценить, что и как сделано и что ещё предстоит сделать в будущем, а также высказать авторскую точку зрения на особенности развития Борисфена начального этапа освоения греками Нижнего Побужья. Анализ имеющегося на данный момент материала позволяет констатировать, что Борисфен представлял собой небольшую типично греческую апойкию, а в социально-политическом плане являлся полисом, гражданская община которого в конце VII — начале VI в. до н.э. обустраивала жизнь на новом месте. Основой существования её членов было сельское хозяйство. Оно велось силами семей первопоселенцев на землях, которые располагались в непосредственной близости от поселения, и местоположение которых пока археологически не прослежено. В настоящее время нельзя говорить о значительной имущественной дифференциации гражданского коллектива на начальном этапе существования Борисфена, исключительно торговой направленности его хозяйственной деятельности или сколько-нибудь значительном удельном весе негреческого компонента в составе жителей. В итоге следует констатировать, что, несмотря на значительный период времени, прошедший с момента выхода книги В.В. Лапина (1966), и продолжающиеся раскопки Борисфена, по-прежнему правомерными остаются его основные выводы относительно характера развития Борисфена. Однако, учитывая новые материалы, они нуждаются в некоторых уточнениях и добавлениях, но не в кардинальном пересмотре.

В статье представлено исследование истоков и атрибуции одной из четырёх сохранившихся до наших дней средневековых церквей в Феодосии (Крым). В научной литературе нет единого мнения о названии этой церкви, времени ее основания и этнической принадлежности. Некоторые полагают, что она имеет греческое происхождение, другие поддерживают точку зрения о её армянских корнях. Основные споры по поводу конфессиональной принадлежности храма вызывает не его архитектура, а фрески, покрывавшие его внутреннюю часть. Эти росписи находят множество аналогий среди памятников восточно-византийских, малоазийских областей. Авторы приходят к выводу, что исследуемый памятник — церковь св. Димитрия (XIV — XV вв.), принадлежавший греческой общине Каффы.

Данная статья посвящена греческой колонизации северо-западной части Крыма. Подробно анализируется целый ряд достаточно важных и спорных вопросов: дата основания Херсонеса, интерпретация поселения на Маячном полуострове, атрибуция и датировка скорченных захоронений Херсонесского некрополя, участие Ольвии в колонизации северо-западной части Крыма, политические взаимоотношения скифов Херсонеса и Керкинитиды. Широкое использование первичных источников, историографии конца XIX – начала XX в., а также новейшей историографии, наряду с критическим подходом к традиционным точкам зрения, делают работу чрезвычайно интересной и актуальной.

В данной статье рассматривается тезис о том, что греческая колонизация Северного Причерноморья с самого начала представляла собой также и урбанизацию региона Северного Причерноморья. Проанализировав современные взгляды на сущность и содержание самого понятия «полис», автор, во-первых, отмечает, что поселения, основанные греками в Северном Причерноморье, могли быть «полисами», не будучи городами. Во-вторых, данные археологии показывают, что все эти поселения первоначально были сельскими поселениями, и только через 70-80 лет (общая закономерность) после основания часть из них стали городами. С другой стороны, на Боспоре зарегистрированы поселения, характеризующиеся компактными строительными и оборонительными сооружениями. На этом основании их часто называют городами. Автор не согласен с этой точкой зрения и полагает, что на Боспоре лишь 6-7 полисных центров были городами. Остальные поселения находились в зависимом положении от них, при этом не были городами.

Организация этно-национальной общины представляет собой целенаправленную деятельность, осуществляемую по двум направлениям: формальная организация общины – с точки зрения получения ею юридического статуса, и формирование потребности в самоорганизации у греков – понтийцев Белгородской области.