Найдено научных статей и публикаций: 281
241.
Средства связи бессоюзных сочетаний предложений в русском и английском языках
Тимченко Ольга Сергеевна
Тимченко О.С. Средства связи бессоюзных сочетаний предложений в русском и английском языках : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.19. - M, 2009.
Тимченко О.С. Средства связи бессоюзных сочетаний предложений в русском и английском языках : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.19. - M, 2009.
242.
Обособленные члены предложения в современном таджикском литературном языке
Валиев Хокимхон Сафолович
Валиев Х.С. Обособленные члены предложения в современном таджикском литературном языке : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.22. - M, 2009.
Валиев Х.С. Обособленные члены предложения в современном таджикском литературном языке : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.22. - M, 2009.
243.
Структурно-семантические особенности эллиптических предложений во французском и английском языках (на материале франкоязычных и англоязычных художественных произведений начала xx века)
Иванилова Наталья Евгеньевна
Иванилова Н.Е. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЭЛЛИПТИЧЕСКИХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ ВО ФРАНЦУЗСКОМ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ (на материале франкоязычных и англоязычных художественных произведений начала XX века) : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.19. - M, 2008.
Иванилова Н.Е. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЭЛЛИПТИЧЕСКИХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ ВО ФРАНЦУЗСКОМ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ (на материале франкоязычных и англоязычных художественных произведений начала XX века) : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.19. - M, 2008.
244.
Синтаксис, семантика и прагматика общевопросительных предложений современного китайского языка
Билдуева Татьяна Саяновна
Билдуева Т.С. Синтаксис, семантика и прагматика общевопросительных предложений современного китайского языка : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.22. - M, 2008.
Билдуева Т.С. Синтаксис, семантика и прагматика общевопросительных предложений современного китайского языка : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.22. - M, 2008.
245.
Когнитивно-прагматическая характеристика высказываний со значением «предложение» и «совет» (на материале современного английского языка)
Гусейханова Зарема Сажудиновна
Гусейханова З.С. КОГНИТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВЫСКАЗЫВАНИЙ СО ЗНАЧЕНИЕМ «ПРЕДЛОЖЕНИЕ» И «СОВЕТ» (на материале современного английского языка) : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.04. - M, 2009.
Гусейханова З.С. КОГНИТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВЫСКАЗЫВАНИЙ СО ЗНАЧЕНИЕМ «ПРЕДЛОЖЕНИЕ» И «СОВЕТ» (на материале современного английского языка) : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.02.04. - M, 2009.
246.
Предложения по построению перспективных сетей доступа на основе концепции платформы сверхширокополосной беспроводной технологии передачи данных (публикация автора на scipeople)
Шостко Игорь Светославович
- Проблеми телекомунікацій , 2010
В статье предлагается объединить функции доступа к сети абонента и информационной системе «умный дом» в одном модуле - шлюзе Multiple Play RGW. Для передачи речи, данных или сигналов, управления различным терминальным оборудованием в модернизированном шлюзе применены беспроводные интерфейсы на основе технологии общей UWB радиоплатформы
В статье предлагается объединить функции доступа к сети абонента и информационной системе «умный дом» в одном модуле - шлюзе Multiple Play RGW. Для передачи речи, данных или сигналов, управления различным терминальным оборудованием в модернизированном шлюзе применены беспроводные интерфейсы на основе технологии общей UWB радиоплатформы
Шостко Игорь Светославович Предложения по построению перспективных сетей доступа на основе концепции платформы сверхширокополосной беспроводной технологии передачи данных // Проблеми телекомунікацій, Vol. 2010, Issue 1, 2010, pp. 126-140
Шостко Игорь Светославович Предложения по построению перспективных сетей доступа на основе концепции платформы сверхширокополосной беспроводной технологии передачи данных // Проблеми телекомунікацій, Vol. 2010, Issue 1, 2010, pp. 126-140
247.
Зона дилеммы: существующие методики и предложения по их усовершенствованию (публикация автора на scipeople)
Дмитрий Петрович Ходоскин
- Східно-Європейський журнал передових технологій , 2011
Представлені наявні на даний момент трактування методу зони дилеми. Виявлено, що всі вони містять в собі «вузькі» місця й узагальненості. Коротко представлені наявні дисертаційні напрацювання з удосконалення методу зони дилеми
Представлені наявні на даний момент трактування методу зони дилеми. Виявлено, що всі вони містять в собі «вузькі» місця й узагальненості. Коротко представлені наявні дисертаційні напрацювання з удосконалення методу зони дилеми
Дмитрий Петрович Ходоскин Зона дилеммы: существующие методики и предложения по их усовершенствованию // Східно-Європейський журнал передових технологій, Vol. 5, Issue 4, 2011, pp. 42-47
Дмитрий Петрович Ходоскин Зона дилеммы: существующие методики и предложения по их усовершенствованию // Східно-Європейський журнал передових технологій, Vol. 5, Issue 4, 2011, pp. 42-47
248.
Разработка предложений совершенствования инвестиционной среды на основе трехсторонних отношений (публикация автора на scipeople)
Околышев Д.А., Околышева И.А.
- Научный альманах , 2017
В статье представлены предложения совершенствования инвестиционной среды на основе трехстороннего сотрудничества. Представляется эффективным вовлечение
представителей институтов гражданского общества в социально-экономические отношения. Выявлен ряд преимуществ и недостатков обеспечения трехстороннего взаимодействия.
Сформированы основные направления деятельности для апробации функционирования трехстороннего сотрудничества.
В статье представлены предложения совершенствования инвестиционной среды на основе трехстороннего сотрудничества. Представляется эффективным вовлечение
представителей институтов гражданского общества в социально-экономические отношения. Выявлен ряд преимуществ и недостатков обеспечения трехстороннего взаимодействия.
Сформированы основные направления деятельности для апробации функционирования трехстороннего сотрудничества.
Околышев Д.А., Околышева И.А. Разработка предложений совершенствования инвестиционной среды на основе трехсторонних отношений // Научный альманах. №9-1(35). 2017. С. 69-71.
Околышев Д.А., Околышева И.А. Разработка предложений совершенствования инвестиционной среды на основе трехсторонних отношений // Научный альманах. №9-1(35). 2017. С. 69-71.
249.
Корейский поход окинага-тараси-химэ (правительницы дзингу) (публикация автора на scipeople)
Суровень Д.А.
- Проблемы истории, филологии, культуры. Москва – Магнитогорск: Ин-т археологии РАН – МГПИ, 1998. Вып.5. С.160-167. , 1998
Сравнительный анализ материалов корейских и японских источников о походе японцев в южнокорейское государство Силла в 346 году, описанного в "Самкук-саги", а также под неправильной датой в "Нихон-сёки", "Кодзики" и других японских трудах
Сравнительный анализ материалов корейских и японских источников о походе японцев в южнокорейское государство Силла в 346 году, описанного в "Самкук-саги", а также под неправильной датой в "Нихон-сёки", "Кодзики" и других японских трудах
По материалам статьи: Суровень Д.А. КОРЕЙСКИЙ ПОХОД ОКИНАГА-ТАРАСИ-ХИМЭ (ПРАВИТЕЛЬНИЦЫ ДЗИНГУ) // // Проблемы истории, филологии, культуры. Москва–Магнитогорск: Ин-т археологии РАН–МГПИ, 1998. Вып. 5. С.160-167. Окинага-тараси-химэ (посмертное имя Дзингу), молодая супруга правителя Тараси-нака-цу хйко (посмертное имя Тюай), являлась потомком по женской линии корейского пе-реселенца в Тадзима (Ама-но Хибоко)1. Её фамильное имя "Окинага" ("долгодышащая") бы-ло связано с магией, сама Дзингу по традиции считалась главной колдуньей и по крови род-ственницей пра¬вящих домов Силла, Пэкче и Когурё (по мнению Танака Кацудзо и М.В.Воробьева)2. Вообще многие исследователи указывают на связь Дзингу с религией, считая ее "шаманкой" (жрицей)3. И по мнению Танака К. положение это обусловливалось представлениями древних японцев о том, что "императрица" (кйсаки)4 (т.е. главная жена правителя), обладала магической силой5, или, как я считаю, являлась верховной жрицей. В "Нихон-сёки" эта религиозная связь Дзингу проявилась в отношении культов богов местности Анато, от имени которых она предвещала поход в Корею. Причем эта связь ока-залась не чисто духовной, а имела материальную подоплеку: Дзингу от имени богов Анато потребовала от Тюая вернуть заливные рисовые поля "о-та" (досл. "великие поля"6), кото-рые ранее были переданы Тюаю – местным правителем Анато (Анато-но атаэ) по имени Хомутати. В древности главы территориальных общин (общин-государств) обычно высту-пали одновременно и верховными жрецами общинных культов7. Поэтому за требованиями Дзингу вернуть поля "о-та" стояли интересы жречества Анато (так как земли богов – это земли храмового хозяйства). В древности же функции жрецов общинных культов выполня-ли представители местной, общинной знати. То есть здесь можно предполагать наличие противоречий между общинной знатью и Тюаем – долгое время являвшимся правителем Анато; противоречия, которые закономерны для всех государств древнего мира8. Таким образом, против Тюая сложилась двойная оппозиция, возглавленная его женой и верховной жрицей Дзингу: 1) оппозиция центральной знати (придворной) во главе с Та-кэути-но сукунэ, требовавшая похода в Силла9, предпочитая более богатую Силла, обесси-ленную борьбой с Когурё, чем земли кумасо10; 2) оппозиция местной знати и жречества Анато, требовавших возвращения полей "о-та" из государственного сектора в храмовое хо-зяйство богов Анато. Связь Дзингу с культами Анато сохранилась и после ее прихода к вла-сти – после корейского похода правительница назначила главным жрецом (каннуси)11 богов Анато того самого Хомутати, Анато-но атаэ; а в селении Ямада в Анато было построено новое святилище богов Анато [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая; Nihongi, IX, 15]. В этой ситуации шансы Тюая на то, чтобы сохранить власть, были невелики. Он ус-пел еще организовать поход против кумасо, но не очень удачный, да к тому же прерванный12 странной смертью Тюая, больше похожей на политическое убийство [Нихон-сёки, св.8-й, Тюай, 8-й год пр., 9-й месяц; 9-й год пр., 2-й месяц; Nihongi, VIII, 8; Кодзики, св.2-й, Тюай; Kojiki, II, XCVI; Jinno-shotoki, I, Chuai, 77]. Видимо, провал экспедиции против кумасо ре-шил его судьбу – оппозиция начала действовать. По источникам, смерть Тюая была следст-вием подчинения воле богов13 – по "Кодзики" он был умерщвлен еще при обсуждении во-проса о походе на Силла [Кодзики, св.2-й, Тюай; Kojiki, II, XCVI], по "Нихон-сёки" – после провала операции против кумасо он «внезапно заболел и умер» (в 52 года) (по другой вер-сии, цитируемой в "Нихон-сёки" – Тюай убит стрелой ("скоропостижно умер") в сражении с кумасо14) [Нихон-сёки, св.8-й, Тюай, 9-й год пр., 2-й месяц, 5-й день; Nihongi, VIII, 8; IX, 2, 14], т.е. нигде впрямую не говорится об убийстве Тюая. Но исследователей очень насторо-жили обстоятельства, связанные с его смертью. Видимо, главные участники заговора – Дзингу и "ō-оми" Такэути-но сукунэ. Они запретили траур по правителю и не позволили, чтобы кто-нибудь в стране узнал о смерти Тюая. Сам "о-оми" вместе с главами четырех влиятельных кланов (Накатоми, О-мива, Мононобэ и Отомо в ранге "мурадзи" и "кими"), видимо, тоже участников заговора, по приказу Дзингу составили нечто типа "тайного выс-шего совета" по управлению. Тело Тюая Такэути-но сукунэ из Касихи тайно вывез по морю на корабле в Анато, где тайно же и захоронил [Нихон-сёки, св.8-й, 9-й год пр. Тюая]. Власть оказалась в руках юной и тщеславной правительницы. Естественно, при таких обстоятельствах, большинство исследователей склонилось в пользу версии насильственного отстранения Тюая от власти. М.В.Воробьев считает, что эти события являются "глухими отзвуками борьбы за престол при воцарении Дзингу"15, Н.И.Конрад прямо заявляет, что это было убийство16, а А.Л.Садлер добавляет: смерть Тюая – дело рук Такэути-но сукунэ17. И действительно, по "Кодзики", "о-оми", перед тем как на-чать действовать, ему потребовалось совершить "великие жертвоприношения" и выполнить "великое очищение" (о-хараэ) – видимо, чтобы очиститься от скверны убийства [Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, XCVII]. После смерти Тюая началась подготовка к походу на Силла18. И в этот период наибо-лее ярко проявился характер власти Дзингу как верховной жрицы (так как она в это время не могла выступать как правительница – ведь "официально" Тюай был "жив"): она строит свя-тилища, устраивает моления, воспрошает богов, приносит жертвы богам (причем всем богам – Небес и Земли, т.е. богам всех общин Ямато). В Хидзэн она создает "поля богов"19, т.е. храмовое хозяйство; причем здесь она действует как и любой другой древневосточный пра-витель, создавая систему ирригации этих полей, для чего был выкопан магистральный канал "Сакута" [ Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюай, 2-й и 4-й месяцы; Nihongi, IX, 2-5]. Как указывает М.В.Воробьев, в связи с подготовкой к походу на Силла, опять возник вопрос о покорении кумасо20, видимо, для того, чтобы обеспечить надежный тыл войскам Ямато, которые следовали в Корею через Кюсю. Поэтому Дзингу пришлось завершать дело, начатое еще Тюаем. Войска правительницы действовали на двух направлениях, главное на-правление возглавила сама Дзингу. В конечном итоге кумасо и цутигумо (в Тикуго) были подчинены. Но в "Нихон-сёки" есть один важный момент – в ходе военной операции Дзингу захватила округ Ямато21 в Тикуго (может быть, прежнюю резиденцию правительниц Ематай – Нюй-ван-го), где она убила местную правительницу Табура-цу химэ22, "цутикумо" по про-исхождению, а ее старшего брата (соправителя [?]) Нацуха вместе с его армией обратила в бегство [Nihongi, IX, 3-5]. Как отмечает Мураяма Кэндзи, в одном из старых сочинений про-винции Тикуго – "Нантику-мэйран"23 ("Ясный обзор юга Тику[го]", 2-я пол. XVIII века) со-общается, что ее могила (Табура-цу химэ) находится рядом с входными воротами синтоист-ского святилища Оимацу, в большом кургане городка Сэтака24. После этого похода, как отмечают исследователи, упоминания о стране и народе ку-масо совершенно исчезают из древних японских хроник (высказывается предположение, что после подчинения кумасо Ямато их перестали называть по местности, а стали называть соб-ственным именем этого народа – "хаято", которое встречается в записях VI-VIII веков25). Возможно, что после захвата округа Ямато в Тикуго (прежнего центра объединения вадзин III века), сопротивление было сломлено26, так как был покорен, как можно предполагать, ру-ководящий центр сопротивления вадзин ("цутикумо") в Северном Кюсю. Далее, если судить по "Хидзэн-фудоки", Дзингу на кораблях, двигаясь вдоль западно-го побережья Кюсю [Хидзэн-фудоки, уезд Соноки, село Сука], прибыла в округ Мацура [Хидзэн-фудоки, уезд Мацура; Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая, 4-й месяц; Ni-hongi, IX, 4-5; Kojiki, II, XCIX], где занималась храмовым хозяйством и ирригацией, а после (через Афука / Ока и Томо) вернулась во дворец Касихи на Кюсю (в Цукуси) [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая, 4-й месяц; Nihongi, IX, 5; Хидзэн-фудоки, уезд Мацура, почтовый двор Афука; почтовый двор Томо]. После этого "Нихон-сёки" замолкает, и шесть месяцев покрыты молчанием. Но, к счастью, местные источники провинции Харима сохранили кое-какие сведения – и самый главный вывод из этого материала: эти шесть месяцев Дзингу провела в Центральной Япо-нии, ведя подготовку к своему знаменитому походу в Силла. В отношении датировки данного события среди исследователей было много споров. Уже в период с конца XIX века ученые обратили внимание на то, что в "Нихон-сёки" в раз-деле "Дзингŷ-ки" содержится материал о Корее, относящийся ко второй половине IV века. Выяснилось, что расхождение между японскими и корейскими источниками составляет два полных шестидесяти¬летних цикла в 120 лет, что позволило уверенно датировать 46-й – 69-й года правления Дзингу 366-389 годами н.э27. Оставалась проблема датировки похода в Сил-ла, т.к. традиционная дата (200 г. н.э.) не укладывалась в закономерность "прибавленных двух циклов" (60х2=120 лет). Тогда исследователями был предложен 346 год, в который произошло первое с конца III века н.э. (да еще к тому же очень крупное) вторжение японцев в Силла28. После того, как в ходе моих исследований мне удалось обнаружить вызванное реформой календаря Кэйко смещение цикла на 26 лет, то дата 346 года полностью подтвер-дилась (200+60x2+26=346 год н.э.). Исследователи в качестве причины корейского похода Дзингу называют стремление правителей Ямато объединить под своей властью не только Северный Кюсю, о и часть тер-ритории Кореи, которая традиционно находилась в тесной связи с Японским архипелагом в пределах единой культурно-географической и этнической зон29. Но был и еще один момент: "Самкук-саги" в качестве повода для войны 346 года называет отказ правителя Силла Хыль(Хыр)хэ-вана прислать в 344 году невесту в Японию, что, естественно, было сильней-шим оскорблением и жесточайшим унижением для японского двора, в результате чего, во 2-м месяце 345 года, "ван Вэ" (правитель Японии, можно предполагать, что это был Тюай) прислал письмо о разрыве отношений с Силла, а в 346 году – произошло мощное, многочис-ленное вторжение [Самкук-саги, летописи Силла, Хыльхэ, 35-й, 36-й, 37-й года пр.; (344, 345, 346 годы)]. Что здесь примечательного: письмо о разрыве отношений с Силла из Япо-нии пришло во 2-м месяце 345 года, а в 9-й месяц 8-го года правления [испр. хрон. 345 г.] Дзингу на военном совете предложила вместо похода на кумасо совершить поход в богатую Силла, который состоялся в 10-й – 12-й месяцы 9-го года правления Тюая [346 испр. хрон.], что хронологически совпадает со сведениями корейских ис¬точников. Видимо, японские ис-точники намеренно умалчивали о столь позорном для двора Яма-то факте, как отказ при-слать невесту. Но, тем не менее, кое-что все-таки в источники попало; а именно: Дзингу не просто желает совершить поход в Силла, а намерена "покарать" (формулировки "Кодзики", "Нихон-сёки" и "фудоки") Силла; она, если можно так выразиться, просто фанатично "ки-пит" ненавистью к Силла. Почему? Ответ может быть прост – "оскорбление 344 года". Наконец, завершив приготовления в Центральной Японии (как можно судить по ма-териалам "Харима-фудоки"), сев на корабли (видимо, в Нанива), участники похода отправи-лись на Кюсю. "Харима-фудоки" сохранила описание этой процессии (отсутствующие в других источниках): "Этой [красной – С.Д.] краской выкрасили священные копья и постави-ли их на носу и на корме царских судов, покрасили борта судов и окрасили одежду воинов, а также, подмешав краску, окрасили морскую воду..." – все это должно было принести удачу походу [Фрагмент "Харима-фудоки" Нихоцу-химэ из "Сяку-нихонги", кн.11]30; с этой же це-лью статуя корейского бога мореплавания (у корейских переселенцев в Идзумо) Идатэ (кор. Итхэтэ) (31) стояла ...на носу корабля царицы Окинага-тараси-химэ, когда она переплывала море, чтобы усмирить страну Кара" [Харима-фудоки, уезд Сикама, село Идатэ]. По данным "фудоки" можно проследить и маршрут движения участников похода – из Нанива они прибыли на северную оконечность острова Авадзи [Харима-фудоки, уезд Саё, село Накацува], затем в устье реки Удзу (ок. совр. г. Химэдзи) корабли останавливались на ночлег [Харима-фудоки, уезд Иибо, река Удзу; переправа Укуси], а там суда пришлось та-щить волоком, т.к. дул встречный ветер; и для этой цели на основе трудовой обязанности было собрано большое количество общинников (волок Фунагоси, ок. совр. г. Мицу) [Хари-ма-фудоки, уезд Иибо, переправа Усуки]. Перетащив суда, участники похода остались на ночлег в гавани Ми (совр. г. Мицу), а когда они опять двинулись на запад, то "...кормщики царских судов говорили: «Когда же (ицука) мы снова вернемся на землю, которую видим сейчас?» [Харима-фудоки, уезд И ибо, переправа Ми; деревня Иду]. В 9-м месяце экспеди-ция наконец-то добралась до Северного Кюсю (где-то в районе Ито), и "было приказано всем владениям (куни) собирать корабли (флот) [и] тренироваться [в использовании] оружия и доспехов"32 [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая; Nihongi, IX, 6]. Одновременно, пока шло формирование флота и войска (ополчения общинников в том числе) в сторону Ко-реи были отправлены разведчики, чтобы выяснить морские пути [Нихон-сёки, св.9-й, Дзин-гу. 9-й год пр. Тюая; Nihongi, IX, 7]. Когда все приготовления были завершены, армия на ко-раблях проследовала, с остановкой на острове Сига около Ито (по "Тикудзэн-фудоки")33, на острова Цусима, где войско сосредоточилось перед последним броском в Силла. Наконец, в 10-й месяц, 3-й день, когда установился попутный ветер, вся эта армада выступила в сторо-ну побережья Кореи (в районе Кимхэ–Пусан) и начались военные действия [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр., Тюая; 9-й и 10-й месяцы] под руководством находившейся на 7-м месяце беременности Дзингу34 [Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, XCVII]. О ходе военных действий ни "Нихон-сёки", ни "Кодзики" ничего не сообщают. Оба источника говорят лишь, что "испуганный и трепещущий" ван Силла капитулировал, передал Дзингу карты страны и кадастровые записи населения и поклялся быть корпорацией фуражиров, и в качестве дани поставлять в Японию лошадей и ежегодно присылать полные корабли подношений, включая рабов обоего пола35. Дзингу опечатала правительственные склады, забрала карты, регистра-ционные записи и официальные документы36. Ван Силла тут же нагрузил 80 кораблей золота, серебра и тканей37 и вместе с этой данью отправил в Японию в качестве заложника "канки" 4-го ранга (пхачин) по имени Ми-чи-ки-чжи38. Вани Пэкче и Когурё, прослышав, что случи-лось с Силла, подчинились Ямато39, признали себя "западными приграничными террито-риями" Ямато и передали Дзингу карты и регистрационные записи (что, как указывает М.В.Воробьев, в дальневосточной дипломатии было равнозначно выдаче ключей от города в Европе40), обещали присылать дань. После этого Дзингу создала "внутреннюю казну" (кит. нэй-гуань цзя; др.-яп. ути-миякэ)41 в Самхан, и отбыла назад на Кюсю [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая; Nihongi, IX, 9-12; Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, XCVIII] с пленными и добычей42. Исследователей давно настораживала та информация, которая сообщалась в японских источниках по поводу результатов похода Дзингу. И первое, что бросалось им в глаза – лег-кость подчинения всей (!) Кореи. Второе: несмотря на то, что, как заявляла Дзингу, она за-крепила свое копье над воротами дворца правителя Силла и полностью подчинила его стра-ну, она не знала, как его правильно зовут, т.к. в "Нихон-сёки" он назван Пхаса-микын43 (Пхаса-нисагын, 80-112 годы н.э.), который даже по традиционной хронологии в 200 году н.э. не правил (в это время там правил Нэхэ-ван, 196-229 годы). В-третьих, когда в 46 году правления Дзингу ван Пэкче пожелал отправить посольство в Японию, никто из мелких пра-вителей в Южной Корее не знал дороги на Японские острова, хотя они слышали о том, что эта страна существует44 [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 46-й год пр.; Nihongi, IX, 25-26]. Но до второй мировой войны официальная японская историография мало обращала внимания на такие детали. После второй мировой войны ситуация резко изменилась – как в самой Японии, так и в Корее (и Северной, и Южной), где ощущение ущемленного нацио-нального самосознания корейцев привело к тому, что корейские исследователи подвергли острой критике сообщения японских источников о походе Дзингу, вплоть до того, что часть корейских историков вообще отказались признать реальность данного события на том осно-вании, что в корейских источниках под 200 годом н.э. нет никаких сообщений даже о набе-гах японцев на полуостров45. И, действительно, это так. В ходе общего пересмотра хронологии "Нихон-сёки" (на основе сопоставления мате-риалов корейских и японских источников) исследователями был предложен 346 год – год крупного вторжения японцев в Силла46. И как я уже говорил, эта дата нашла подтверждение в связи с обнаружением мной сдвига 60-летнего цикла на 26 лет в хронологии "Нихон-сёки" (после реформы летоисчисления Кэйко) в дополнение к уже известному с конца XIX века смещению японских датировок второй половины IV века н.э. на два полных цикла в 120 лет. И если проанализировать сообщение "Самкук-саги" о вторжении 346 года, то обнаруживает-ся кое-какие параллели с информацией "Нихон-сёки" и "Кодзики". Из "Кодзики" и "Нихон-сёки" известно, что сначала японцы достигли побережья (и, видимо, там первоначально и действовали) [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая, 10-й месяц; Nihongi, IX, 9; Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, XCVIII]. "Самкук-саги" сооб-щает: "Внезапно пришли войска Вэ на остров Пхундо и начали ограбление домов окраинно-го населения..." [Самкук-саги, летописи Силла, Хыльхэ, 37-й год пр.(346 г.)]. Далее, "Кодзи-ки" и "Нихон-сёки" сообщают, что корабли японцев с приливной волной, видимо, по реке (может быть, Нактонган [?]), проследовали во внутренние районы и, в конечном итоге, ока-зались в столице (где Дзингу, якобы, водрузила свое копье на воротах правителя). Сравним с "Самкук-саги": "...а, затем [японцы - С.Д.] продвинувшись дальше, окружили [столицу – С.Д.] Кымсон и быстро приступили к атаке. Ван [Силла – С.Д.] хотел вывести войска и всту-пить с ними в сражение, но ибольчхан Кансе сказал: «Враги пришли издалека, поэтому трудно противостоять их натиску, и для ослабления его лучше будет подождать, когда охла-деет порыв их войск». Ван согласился с этим и [велел] крепко запереть ворота и не делать вылазки. Когда истощилось продовольствие и враг собирался отступить, [ван] приказал Кансе взять сильную конницу, чтобы ударить им вслед и отогнать их" [Самкук-саги, лето-писи Силла, Хыльхэ, 37-й год пр. (346 г.)]. "Самкук-саги" не сообщает, чем закончилась опе-рация Кансе, но, видимо, ничего крупного он не добился, в противном случае наверняка бы-ла бы победная реляция. Итак, при сравнении японских и корейских источников обнаруживается сходство в некото¬рых деталях, но они полностью расходятся в оценке результатов похода, которые по "Самкук-саги" можно оценить как "ничью": т.е. японцы на первом этапе владели военной инициативой, видимо, добыли богатую добычу, но с ходу штурмом столицу взять не смогли (видимо, еще не хватало опыта в подобных ситуациях), а когда закончился провиант, сняли осаду и ушли в Японию, увезя с собой все, что они сумели добыть. Кроме того, может быть ещё одна причина отхода японцев – Дзингу должна была рожать. Все события, описанные в "Самкук-саги", вполне укладываются в те два месяца, ко-торые отводит "Нихон-сёки" для похода Дзингу. Вполне может быть, что в ходе операции какие-нибудь местные владетели Южной Кореи (и Силла) и подчинились на первом этапе похода власти завоевателей и принесли дань. Добычу, привезенную с собой из Кореи, впол-не можно было представить "данью вана Силла на 80-ти кораблях". Но возникает вопрос, почему участникам похода (и прежде всего Дзингу) понадобилось скрывать и искажать кое-какие события этой войны и представлять "ничейный" исход операции как славную победу японского оружия? Ответ может быть только один: это нужно было для внутренней полити-ки. Дзингу, убившая мужа (и скрывшая это) для того, чтобы подтвердить свои притязания на власть в Ямато, должна была вернуться из похода только в ореоле "славной и могуществен-ной победительницы" – даже не Силла, а всех трех корейских государств: Силла, Пэкче и Когурё. Поэтому в Ямато этот поход и был представлен в том образе, в каком его желали видеть сторонники Дзингу. Ну, а, соответственно, потом эта искаженная информация попала в японские источники, в том числе в "Кодзики" и "Нихон-сёки". Вернувшись из похода, 14-го дня, 12-го месяца года "каноэ-тацу" (17-й год цикла) [испр. хрон. 346 г.], на Цукуси в местности Уми Дзингу разрешилась от бремени, дав рож-дение будущему правителю Ямато по имени Хомуда (Одзин) [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая, 12-й месяц; св.10-й , Одзин; Nihongi, IX, 12; X, 1; Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, XCVIII; см.: Хитати-фудоки, уезд Убараки]. После того как молодая мать по окончании родов набралась сил, во 2-й месяц года "каното-ми" (18-й год цикла) [испр. хрон. 347 год] она вместе с представителями высшей знати и служилыми людьми (чиновниками) вернулась во дворец Тоёра в Анато. После рож-дения ребенка, который считался сыном Тюая, права на трон переходили его первенцу, а са-ма Дзингу получала возможность стать регентом при малолетнем наследнике. Поэтому бо-лее скрывать смерть Тюая не было смысла, да и, видимо, было невозможно, и по этой при-чине тайно захороненные останки Тюая были перевезены в Харима, где их предполагалось перезахоронить в царском кургане в провинции Харима у Акаси – этот "мисасаги" хорошо известен археологам и достаточно основательно ими исследован47. [Нихон-сёки, св. 9-й, Дзингу, 1-й год пр., 2-й месяц.; Nihongi, IX, 15-16; Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, С; см.: Харима-фудоки, уезд Инами, гора Ихо]. Но борьба Дзингу (правительницы Окинага-тараси-химэ) за власть только начиналась. I. ИСТОЧНИКИ: 1. Кодзики: Записи о деяниях древности. Свиток 1-й. СПб.: Шар, 1994. Т.I. – 314 с. 2. Кодзики: Записи о деяниях древности. Свитки 2-й и 3-й. СПб.: Шар, 1994. Т.II. – 250 с. 3. Самкук-саги, летописи Силла // Ким Бусик. Самкук-саги. М.,1959. T.I. 4. Харима-фудоки // Древние фудоки. М.:Наука,1969. С.67-112. 5. Хидзэн-фудоки //Древние фудоки. М.:Наука,1969. С.127-147. 6. Kojiki // The Kojiki: Records of ancient matters / Transl. by B.H.Chamberlain. Tokyo, 1982. – 428 p. with adds. 7. Nihongi: Chronicles of Japan from the earliest times to A.D.697 / Transl. by W.G.Aston. Lon-don, 1956. Part I. – 407 p.; Part II. – 444 p. 8. Jinno-shotoki // Kitabatake Chikafusa. A Chronicle of Gods and sovereigns: Jinno-shotoki / Trarisl. by Paul Varley. New York, 1980. ИСТОЧНИКИ НА ДРЕВНЕЯПОНСКОМ И ДРЕВНЕКОРЕЙСКОМ ЯЗЫКАХ (на вэньяне): 9. Кодзики, св. 1-й, св.2-й // Кодзики. Токио, 1968. Т.I, II. 10. Нихон-сёки, св.8-й, св.9-й // Кокуси-тайкэй. Токио,1957. Т.I. Ч.1. 11 .Самкук-саги, Силлаги // Ким Бусик. Самкук-саги. М., 1959. T.I. ПРИМЕЧАНИЯ: 1 .Tanaka К. A Treatise on the tradition of Empress Jingo // Токусима-дайгаку. 1967, №16. P.1; Sadler A.L. A short history of Japan. Sydney–London, 1946. P.28; Конрад Н.И. Япония: народ и государство. Пг., 1923. С.63; Воробьев М.В. Япония в III-VII веках. М.: Наука, 1980. С.110. 2. Воробьев М.В. Указ. соч. С.110; Tanaka К. Op.cit. P.1. З. Воробьев М.В. Указ. соч. С.95; Игнатович А.Н. Буддизм в Японии. М.: Наука, 1987. С.52. 4. др.-яп. кйсаки, кит. хоу – императрица; ср.: кит. хоу-фэй – императрица и вторые (второ-степенные) жены императора. – Большой китайско-русский словарь. М.: Наука, 1983. T.III. C.437, 438. (далее: БКРС). 5. Tanaka К. Op.cit. P.1. 6. яп. ō – "великий", яп. та – "поле (рисовое заливное поле)". 7. См.: История древнего мира. М.: Наука, 1982-1983, 1989-1990. Кн.1-3. 8. Шилюк Н.Ф. История древнего мира: древний Восток. Свердловск, 1991. С.48-49. 9. Sadler A.L. Op.cit. P.28-29. \О.Конрад Н.И. Древняя история Японии// Избранные труды: история. М.: Наука, 1974. С.38; Sadler A.L. Op.cit. P.28. 11. яп. каннуси – досл. "божественный хозяин, хозяин божеств". 12. Конрад Н.И. Указ. соч. С.38. 13. Навлицкая Г.Б. Осака. М.: Наука, 1983. С.23. 14. Sadler A.L. Op.cit. P.28-29. 15. Воробьев М.В. Указ. соч. С.111. 16. Конрад Н.И. Указ. соч. С.38. 17. Sadler A.L. Op.cit. P.28. 18. Конрад Н.И. Указ. соч. С.38. 19. яп. ками-но та – досл. "поле бога, священное поле". 20. Воробьев М.В. Указ. соч. С. 107. 21. досл. "горные ворота", пишется другими иероглифами, нежели название государства Ямато. 22. Возможно, Табура-цу химэ была преемницей правительниц Ематай III века н.э. 23. Мураяма К. Дарэ-ни-мо какэнакатта Яматай-коку. Токио, 1980. С.102. 24.Тамже. С.102-103. 25. Древние фудоки. М.: Наука, 1969. С.177. 26. См.: Конрад Н.И. Указ. соч. С.37. 27. Хасимото М. Тоё-си-дзё-ёри митару нихон-дзё-ко-си-кэнкю. Токио, 1956. С.635-636; Во-робьев М.В. Указ. соч. С.27; Young J. The location of Yamatai. Baltimore, 1958. P.95; 96, table 2. 28. Kidder J.E. Japan before Buddhism. New York, 1959. P. 139; Иофан Н.А. Культура древней Японии. М.: Наука, 1974. С.24; Конрад Н.И. Указ. соч. С.38, 37; Воробьев М.В. Указ. соч. С.110, 24. 29. Конрад Н.И. Япония: народ и государство. С.62-63; Иофан Н.А. Указ. соч. С.23-24; Во-робьев М.В. Указ. соч. С.110. 30. Цит. по: Древние фудоки. С.110. 31. Там же. С. 185, прим. 17. 32. Нихон-сёки. Токио, 1957. T.I. Ч.1. С.245. 33. Нихон-синси. Токио, 1962. С.98. 34. Воробьев М.В. Указ. соч. С.110. 35. яп. мимумакахи-бэ – "корпорация фуражиров". – Нихон-сёки. T.I. Ч.1. С.247; см.: Во-робьев М.В. Некоторые формы зависимости в древней Японии // Проблемы социальных от-ношений и форм зависимости на Древнем Востоке. М.: Наука, 1984. С.244; Воробьев М.В. Япония в III-VII веках. С.110; Конрад Н.И. Древняя история Японии. С.38. 36. кит. фуку – "казённые склады". – БКРС. Т.Ш. С.29; кит. вэньшу – досл. "официальный документ, казенная бумага". – Там же. T.IV. С.60. 37. Конрад Н.И. Древняя история Японии. С.39. 38. См.: Nihongi. Part I. P.231, note 4. 39. См.: Воробьев М.В. Япония в III-VII веках. С.110. 40. Там же. С.41. 41. кит. гуаньцзя – "казна". – БКРС. Т.II. С.744; В.Астон перевёл этот термин как "interior governments". – См.: Nihongi. Part I. P.232; см.: Конрад Н.И. Указ. соч. С.39. 42. Воробьев М.В. Указ. соч. С.110; см.: Конрад Н.И. Япония: народ и государство. С.62. 43. См.: Nihongi. Part I. P.231, note 4. 44. Воробьев М.В. Указ. соч. С.35. 45. Там же. С.110; Миура Ё. Хадака нихон-си. Токио, 1958. С.152. 46. См. прим. 28. 47. См.: Nihongi. Part I. P.236, note 1; Мацумото С. Сэйтё-цуси. Токио, 1977. С.270.
По материалам статьи: Суровень Д.А. КОРЕЙСКИЙ ПОХОД ОКИНАГА-ТАРАСИ-ХИМЭ (ПРАВИТЕЛЬНИЦЫ ДЗИНГУ) // // Проблемы истории, филологии, культуры. Москва–Магнитогорск: Ин-т археологии РАН–МГПИ, 1998. Вып. 5. С.160-167. Окинага-тараси-химэ (посмертное имя Дзингу), молодая супруга правителя Тараси-нака-цу хйко (посмертное имя Тюай), являлась потомком по женской линии корейского пе-реселенца в Тадзима (Ама-но Хибоко)1. Её фамильное имя "Окинага" ("долгодышащая") бы-ло связано с магией, сама Дзингу по традиции считалась главной колдуньей и по крови род-ственницей пра¬вящих домов Силла, Пэкче и Когурё (по мнению Танака Кацудзо и М.В.Воробьева)2. Вообще многие исследователи указывают на связь Дзингу с религией, считая ее "шаманкой" (жрицей)3. И по мнению Танака К. положение это обусловливалось представлениями древних японцев о том, что "императрица" (кйсаки)4 (т.е. главная жена правителя), обладала магической силой5, или, как я считаю, являлась верховной жрицей. В "Нихон-сёки" эта религиозная связь Дзингу проявилась в отношении культов богов местности Анато, от имени которых она предвещала поход в Корею. Причем эта связь ока-залась не чисто духовной, а имела материальную подоплеку: Дзингу от имени богов Анато потребовала от Тюая вернуть заливные рисовые поля "о-та" (досл. "великие поля"6), кото-рые ранее были переданы Тюаю – местным правителем Анато (Анато-но атаэ) по имени Хомутати. В древности главы территориальных общин (общин-государств) обычно высту-пали одновременно и верховными жрецами общинных культов7. Поэтому за требованиями Дзингу вернуть поля "о-та" стояли интересы жречества Анато (так как земли богов – это земли храмового хозяйства). В древности же функции жрецов общинных культов выполня-ли представители местной, общинной знати. То есть здесь можно предполагать наличие противоречий между общинной знатью и Тюаем – долгое время являвшимся правителем Анато; противоречия, которые закономерны для всех государств древнего мира8. Таким образом, против Тюая сложилась двойная оппозиция, возглавленная его женой и верховной жрицей Дзингу: 1) оппозиция центральной знати (придворной) во главе с Та-кэути-но сукунэ, требовавшая похода в Силла9, предпочитая более богатую Силла, обесси-ленную борьбой с Когурё, чем земли кумасо10; 2) оппозиция местной знати и жречества Анато, требовавших возвращения полей "о-та" из государственного сектора в храмовое хо-зяйство богов Анато. Связь Дзингу с культами Анато сохранилась и после ее прихода к вла-сти – после корейского похода правительница назначила главным жрецом (каннуси)11 богов Анато того самого Хомутати, Анато-но атаэ; а в селении Ямада в Анато было построено новое святилище богов Анато [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая; Nihongi, IX, 15]. В этой ситуации шансы Тюая на то, чтобы сохранить власть, были невелики. Он ус-пел еще организовать поход против кумасо, но не очень удачный, да к тому же прерванный12 странной смертью Тюая, больше похожей на политическое убийство [Нихон-сёки, св.8-й, Тюай, 8-й год пр., 9-й месяц; 9-й год пр., 2-й месяц; Nihongi, VIII, 8; Кодзики, св.2-й, Тюай; Kojiki, II, XCVI; Jinno-shotoki, I, Chuai, 77]. Видимо, провал экспедиции против кумасо ре-шил его судьбу – оппозиция начала действовать. По источникам, смерть Тюая была следст-вием подчинения воле богов13 – по "Кодзики" он был умерщвлен еще при обсуждении во-проса о походе на Силла [Кодзики, св.2-й, Тюай; Kojiki, II, XCVI], по "Нихон-сёки" – после провала операции против кумасо он «внезапно заболел и умер» (в 52 года) (по другой вер-сии, цитируемой в "Нихон-сёки" – Тюай убит стрелой ("скоропостижно умер") в сражении с кумасо14) [Нихон-сёки, св.8-й, Тюай, 9-й год пр., 2-й месяц, 5-й день; Nihongi, VIII, 8; IX, 2, 14], т.е. нигде впрямую не говорится об убийстве Тюая. Но исследователей очень насторо-жили обстоятельства, связанные с его смертью. Видимо, главные участники заговора – Дзингу и "ō-оми" Такэути-но сукунэ. Они запретили траур по правителю и не позволили, чтобы кто-нибудь в стране узнал о смерти Тюая. Сам "о-оми" вместе с главами четырех влиятельных кланов (Накатоми, О-мива, Мононобэ и Отомо в ранге "мурадзи" и "кими"), видимо, тоже участников заговора, по приказу Дзингу составили нечто типа "тайного выс-шего совета" по управлению. Тело Тюая Такэути-но сукунэ из Касихи тайно вывез по морю на корабле в Анато, где тайно же и захоронил [Нихон-сёки, св.8-й, 9-й год пр. Тюая]. Власть оказалась в руках юной и тщеславной правительницы. Естественно, при таких обстоятельствах, большинство исследователей склонилось в пользу версии насильственного отстранения Тюая от власти. М.В.Воробьев считает, что эти события являются "глухими отзвуками борьбы за престол при воцарении Дзингу"15, Н.И.Конрад прямо заявляет, что это было убийство16, а А.Л.Садлер добавляет: смерть Тюая – дело рук Такэути-но сукунэ17. И действительно, по "Кодзики", "о-оми", перед тем как на-чать действовать, ему потребовалось совершить "великие жертвоприношения" и выполнить "великое очищение" (о-хараэ) – видимо, чтобы очиститься от скверны убийства [Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, XCVII]. После смерти Тюая началась подготовка к походу на Силла18. И в этот период наибо-лее ярко проявился характер власти Дзингу как верховной жрицы (так как она в это время не могла выступать как правительница – ведь "официально" Тюай был "жив"): она строит свя-тилища, устраивает моления, воспрошает богов, приносит жертвы богам (причем всем богам – Небес и Земли, т.е. богам всех общин Ямато). В Хидзэн она создает "поля богов"19, т.е. храмовое хозяйство; причем здесь она действует как и любой другой древневосточный пра-витель, создавая систему ирригации этих полей, для чего был выкопан магистральный канал "Сакута" [ Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюай, 2-й и 4-й месяцы; Nihongi, IX, 2-5]. Как указывает М.В.Воробьев, в связи с подготовкой к походу на Силла, опять возник вопрос о покорении кумасо20, видимо, для того, чтобы обеспечить надежный тыл войскам Ямато, которые следовали в Корею через Кюсю. Поэтому Дзингу пришлось завершать дело, начатое еще Тюаем. Войска правительницы действовали на двух направлениях, главное на-правление возглавила сама Дзингу. В конечном итоге кумасо и цутигумо (в Тикуго) были подчинены. Но в "Нихон-сёки" есть один важный момент – в ходе военной операции Дзингу захватила округ Ямато21 в Тикуго (может быть, прежнюю резиденцию правительниц Ематай – Нюй-ван-го), где она убила местную правительницу Табура-цу химэ22, "цутикумо" по про-исхождению, а ее старшего брата (соправителя [?]) Нацуха вместе с его армией обратила в бегство [Nihongi, IX, 3-5]. Как отмечает Мураяма Кэндзи, в одном из старых сочинений про-винции Тикуго – "Нантику-мэйран"23 ("Ясный обзор юга Тику[го]", 2-я пол. XVIII века) со-общается, что ее могила (Табура-цу химэ) находится рядом с входными воротами синтоист-ского святилища Оимацу, в большом кургане городка Сэтака24. После этого похода, как отмечают исследователи, упоминания о стране и народе ку-масо совершенно исчезают из древних японских хроник (высказывается предположение, что после подчинения кумасо Ямато их перестали называть по местности, а стали называть соб-ственным именем этого народа – "хаято", которое встречается в записях VI-VIII веков25). Возможно, что после захвата округа Ямато в Тикуго (прежнего центра объединения вадзин III века), сопротивление было сломлено26, так как был покорен, как можно предполагать, ру-ководящий центр сопротивления вадзин ("цутикумо") в Северном Кюсю. Далее, если судить по "Хидзэн-фудоки", Дзингу на кораблях, двигаясь вдоль западно-го побережья Кюсю [Хидзэн-фудоки, уезд Соноки, село Сука], прибыла в округ Мацура [Хидзэн-фудоки, уезд Мацура; Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая, 4-й месяц; Ni-hongi, IX, 4-5; Kojiki, II, XCIX], где занималась храмовым хозяйством и ирригацией, а после (через Афука / Ока и Томо) вернулась во дворец Касихи на Кюсю (в Цукуси) [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая, 4-й месяц; Nihongi, IX, 5; Хидзэн-фудоки, уезд Мацура, почтовый двор Афука; почтовый двор Томо]. После этого "Нихон-сёки" замолкает, и шесть месяцев покрыты молчанием. Но, к счастью, местные источники провинции Харима сохранили кое-какие сведения – и самый главный вывод из этого материала: эти шесть месяцев Дзингу провела в Центральной Япо-нии, ведя подготовку к своему знаменитому походу в Силла. В отношении датировки данного события среди исследователей было много споров. Уже в период с конца XIX века ученые обратили внимание на то, что в "Нихон-сёки" в раз-деле "Дзингŷ-ки" содержится материал о Корее, относящийся ко второй половине IV века. Выяснилось, что расхождение между японскими и корейскими источниками составляет два полных шестидесяти¬летних цикла в 120 лет, что позволило уверенно датировать 46-й – 69-й года правления Дзингу 366-389 годами н.э27. Оставалась проблема датировки похода в Сил-ла, т.к. традиционная дата (200 г. н.э.) не укладывалась в закономерность "прибавленных двух циклов" (60х2=120 лет). Тогда исследователями был предложен 346 год, в который произошло первое с конца III века н.э. (да еще к тому же очень крупное) вторжение японцев в Силла28. После того, как в ходе моих исследований мне удалось обнаружить вызванное реформой календаря Кэйко смещение цикла на 26 лет, то дата 346 года полностью подтвер-дилась (200+60x2+26=346 год н.э.). Исследователи в качестве причины корейского похода Дзингу называют стремление правителей Ямато объединить под своей властью не только Северный Кюсю, о и часть тер-ритории Кореи, которая традиционно находилась в тесной связи с Японским архипелагом в пределах единой культурно-географической и этнической зон29. Но был и еще один момент: "Самкук-саги" в качестве повода для войны 346 года называет отказ правителя Силла Хыль(Хыр)хэ-вана прислать в 344 году невесту в Японию, что, естественно, было сильней-шим оскорблением и жесточайшим унижением для японского двора, в результате чего, во 2-м месяце 345 года, "ван Вэ" (правитель Японии, можно предполагать, что это был Тюай) прислал письмо о разрыве отношений с Силла, а в 346 году – произошло мощное, многочис-ленное вторжение [Самкук-саги, летописи Силла, Хыльхэ, 35-й, 36-й, 37-й года пр.; (344, 345, 346 годы)]. Что здесь примечательного: письмо о разрыве отношений с Силла из Япо-нии пришло во 2-м месяце 345 года, а в 9-й месяц 8-го года правления [испр. хрон. 345 г.] Дзингу на военном совете предложила вместо похода на кумасо совершить поход в богатую Силла, который состоялся в 10-й – 12-й месяцы 9-го года правления Тюая [346 испр. хрон.], что хронологически совпадает со сведениями корейских ис¬точников. Видимо, японские ис-точники намеренно умалчивали о столь позорном для двора Яма-то факте, как отказ при-слать невесту. Но, тем не менее, кое-что все-таки в источники попало; а именно: Дзингу не просто желает совершить поход в Силла, а намерена "покарать" (формулировки "Кодзики", "Нихон-сёки" и "фудоки") Силла; она, если можно так выразиться, просто фанатично "ки-пит" ненавистью к Силла. Почему? Ответ может быть прост – "оскорбление 344 года". Наконец, завершив приготовления в Центральной Японии (как можно судить по ма-териалам "Харима-фудоки"), сев на корабли (видимо, в Нанива), участники похода отправи-лись на Кюсю. "Харима-фудоки" сохранила описание этой процессии (отсутствующие в других источниках): "Этой [красной – С.Д.] краской выкрасили священные копья и постави-ли их на носу и на корме царских судов, покрасили борта судов и окрасили одежду воинов, а также, подмешав краску, окрасили морскую воду..." – все это должно было принести удачу походу [Фрагмент "Харима-фудоки" Нихоцу-химэ из "Сяку-нихонги", кн.11]30; с этой же це-лью статуя корейского бога мореплавания (у корейских переселенцев в Идзумо) Идатэ (кор. Итхэтэ) (31) стояла ...на носу корабля царицы Окинага-тараси-химэ, когда она переплывала море, чтобы усмирить страну Кара" [Харима-фудоки, уезд Сикама, село Идатэ]. По данным "фудоки" можно проследить и маршрут движения участников похода – из Нанива они прибыли на северную оконечность острова Авадзи [Харима-фудоки, уезд Саё, село Накацува], затем в устье реки Удзу (ок. совр. г. Химэдзи) корабли останавливались на ночлег [Харима-фудоки, уезд Иибо, река Удзу; переправа Укуси], а там суда пришлось та-щить волоком, т.к. дул встречный ветер; и для этой цели на основе трудовой обязанности было собрано большое количество общинников (волок Фунагоси, ок. совр. г. Мицу) [Хари-ма-фудоки, уезд Иибо, переправа Усуки]. Перетащив суда, участники похода остались на ночлег в гавани Ми (совр. г. Мицу), а когда они опять двинулись на запад, то "...кормщики царских судов говорили: «Когда же (ицука) мы снова вернемся на землю, которую видим сейчас?» [Харима-фудоки, уезд И ибо, переправа Ми; деревня Иду]. В 9-м месяце экспеди-ция наконец-то добралась до Северного Кюсю (где-то в районе Ито), и "было приказано всем владениям (куни) собирать корабли (флот) [и] тренироваться [в использовании] оружия и доспехов"32 [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая; Nihongi, IX, 6]. Одновременно, пока шло формирование флота и войска (ополчения общинников в том числе) в сторону Ко-реи были отправлены разведчики, чтобы выяснить морские пути [Нихон-сёки, св.9-й, Дзин-гу. 9-й год пр. Тюая; Nihongi, IX, 7]. Когда все приготовления были завершены, армия на ко-раблях проследовала, с остановкой на острове Сига около Ито (по "Тикудзэн-фудоки")33, на острова Цусима, где войско сосредоточилось перед последним броском в Силла. Наконец, в 10-й месяц, 3-й день, когда установился попутный ветер, вся эта армада выступила в сторо-ну побережья Кореи (в районе Кимхэ–Пусан) и начались военные действия [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр., Тюая; 9-й и 10-й месяцы] под руководством находившейся на 7-м месяце беременности Дзингу34 [Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, XCVII]. О ходе военных действий ни "Нихон-сёки", ни "Кодзики" ничего не сообщают. Оба источника говорят лишь, что "испуганный и трепещущий" ван Силла капитулировал, передал Дзингу карты страны и кадастровые записи населения и поклялся быть корпорацией фуражиров, и в качестве дани поставлять в Японию лошадей и ежегодно присылать полные корабли подношений, включая рабов обоего пола35. Дзингу опечатала правительственные склады, забрала карты, регистра-ционные записи и официальные документы36. Ван Силла тут же нагрузил 80 кораблей золота, серебра и тканей37 и вместе с этой данью отправил в Японию в качестве заложника "канки" 4-го ранга (пхачин) по имени Ми-чи-ки-чжи38. Вани Пэкче и Когурё, прослышав, что случи-лось с Силла, подчинились Ямато39, признали себя "западными приграничными террито-риями" Ямато и передали Дзингу карты и регистрационные записи (что, как указывает М.В.Воробьев, в дальневосточной дипломатии было равнозначно выдаче ключей от города в Европе40), обещали присылать дань. После этого Дзингу создала "внутреннюю казну" (кит. нэй-гуань цзя; др.-яп. ути-миякэ)41 в Самхан, и отбыла назад на Кюсю [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая; Nihongi, IX, 9-12; Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, XCVIII] с пленными и добычей42. Исследователей давно настораживала та информация, которая сообщалась в японских источниках по поводу результатов похода Дзингу. И первое, что бросалось им в глаза – лег-кость подчинения всей (!) Кореи. Второе: несмотря на то, что, как заявляла Дзингу, она за-крепила свое копье над воротами дворца правителя Силла и полностью подчинила его стра-ну, она не знала, как его правильно зовут, т.к. в "Нихон-сёки" он назван Пхаса-микын43 (Пхаса-нисагын, 80-112 годы н.э.), который даже по традиционной хронологии в 200 году н.э. не правил (в это время там правил Нэхэ-ван, 196-229 годы). В-третьих, когда в 46 году правления Дзингу ван Пэкче пожелал отправить посольство в Японию, никто из мелких пра-вителей в Южной Корее не знал дороги на Японские острова, хотя они слышали о том, что эта страна существует44 [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 46-й год пр.; Nihongi, IX, 25-26]. Но до второй мировой войны официальная японская историография мало обращала внимания на такие детали. После второй мировой войны ситуация резко изменилась – как в самой Японии, так и в Корее (и Северной, и Южной), где ощущение ущемленного нацио-нального самосознания корейцев привело к тому, что корейские исследователи подвергли острой критике сообщения японских источников о походе Дзингу, вплоть до того, что часть корейских историков вообще отказались признать реальность данного события на том осно-вании, что в корейских источниках под 200 годом н.э. нет никаких сообщений даже о набе-гах японцев на полуостров45. И, действительно, это так. В ходе общего пересмотра хронологии "Нихон-сёки" (на основе сопоставления мате-риалов корейских и японских источников) исследователями был предложен 346 год – год крупного вторжения японцев в Силла46. И как я уже говорил, эта дата нашла подтверждение в связи с обнаружением мной сдвига 60-летнего цикла на 26 лет в хронологии "Нихон-сёки" (после реформы летоисчисления Кэйко) в дополнение к уже известному с конца XIX века смещению японских датировок второй половины IV века н.э. на два полных цикла в 120 лет. И если проанализировать сообщение "Самкук-саги" о вторжении 346 года, то обнаруживает-ся кое-какие параллели с информацией "Нихон-сёки" и "Кодзики". Из "Кодзики" и "Нихон-сёки" известно, что сначала японцы достигли побережья (и, видимо, там первоначально и действовали) [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая, 10-й месяц; Nihongi, IX, 9; Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, XCVIII]. "Самкук-саги" сооб-щает: "Внезапно пришли войска Вэ на остров Пхундо и начали ограбление домов окраинно-го населения..." [Самкук-саги, летописи Силла, Хыльхэ, 37-й год пр.(346 г.)]. Далее, "Кодзи-ки" и "Нихон-сёки" сообщают, что корабли японцев с приливной волной, видимо, по реке (может быть, Нактонган [?]), проследовали во внутренние районы и, в конечном итоге, ока-зались в столице (где Дзингу, якобы, водрузила свое копье на воротах правителя). Сравним с "Самкук-саги": "...а, затем [японцы - С.Д.] продвинувшись дальше, окружили [столицу – С.Д.] Кымсон и быстро приступили к атаке. Ван [Силла – С.Д.] хотел вывести войска и всту-пить с ними в сражение, но ибольчхан Кансе сказал: «Враги пришли издалека, поэтому трудно противостоять их натиску, и для ослабления его лучше будет подождать, когда охла-деет порыв их войск». Ван согласился с этим и [велел] крепко запереть ворота и не делать вылазки. Когда истощилось продовольствие и враг собирался отступить, [ван] приказал Кансе взять сильную конницу, чтобы ударить им вслед и отогнать их" [Самкук-саги, лето-писи Силла, Хыльхэ, 37-й год пр. (346 г.)]. "Самкук-саги" не сообщает, чем закончилась опе-рация Кансе, но, видимо, ничего крупного он не добился, в противном случае наверняка бы-ла бы победная реляция. Итак, при сравнении японских и корейских источников обнаруживается сходство в некото¬рых деталях, но они полностью расходятся в оценке результатов похода, которые по "Самкук-саги" можно оценить как "ничью": т.е. японцы на первом этапе владели военной инициативой, видимо, добыли богатую добычу, но с ходу штурмом столицу взять не смогли (видимо, еще не хватало опыта в подобных ситуациях), а когда закончился провиант, сняли осаду и ушли в Японию, увезя с собой все, что они сумели добыть. Кроме того, может быть ещё одна причина отхода японцев – Дзингу должна была рожать. Все события, описанные в "Самкук-саги", вполне укладываются в те два месяца, ко-торые отводит "Нихон-сёки" для похода Дзингу. Вполне может быть, что в ходе операции какие-нибудь местные владетели Южной Кореи (и Силла) и подчинились на первом этапе похода власти завоевателей и принесли дань. Добычу, привезенную с собой из Кореи, впол-не можно было представить "данью вана Силла на 80-ти кораблях". Но возникает вопрос, почему участникам похода (и прежде всего Дзингу) понадобилось скрывать и искажать кое-какие события этой войны и представлять "ничейный" исход операции как славную победу японского оружия? Ответ может быть только один: это нужно было для внутренней полити-ки. Дзингу, убившая мужа (и скрывшая это) для того, чтобы подтвердить свои притязания на власть в Ямато, должна была вернуться из похода только в ореоле "славной и могуществен-ной победительницы" – даже не Силла, а всех трех корейских государств: Силла, Пэкче и Когурё. Поэтому в Ямато этот поход и был представлен в том образе, в каком его желали видеть сторонники Дзингу. Ну, а, соответственно, потом эта искаженная информация попала в японские источники, в том числе в "Кодзики" и "Нихон-сёки". Вернувшись из похода, 14-го дня, 12-го месяца года "каноэ-тацу" (17-й год цикла) [испр. хрон. 346 г.], на Цукуси в местности Уми Дзингу разрешилась от бремени, дав рож-дение будущему правителю Ямато по имени Хомуда (Одзин) [Нихон-сёки, св.9-й, Дзингу, 9-й год пр. Тюая, 12-й месяц; св.10-й , Одзин; Nihongi, IX, 12; X, 1; Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, XCVIII; см.: Хитати-фудоки, уезд Убараки]. После того как молодая мать по окончании родов набралась сил, во 2-й месяц года "каното-ми" (18-й год цикла) [испр. хрон. 347 год] она вместе с представителями высшей знати и служилыми людьми (чиновниками) вернулась во дворец Тоёра в Анато. После рож-дения ребенка, который считался сыном Тюая, права на трон переходили его первенцу, а са-ма Дзингу получала возможность стать регентом при малолетнем наследнике. Поэтому бо-лее скрывать смерть Тюая не было смысла, да и, видимо, было невозможно, и по этой при-чине тайно захороненные останки Тюая были перевезены в Харима, где их предполагалось перезахоронить в царском кургане в провинции Харима у Акаси – этот "мисасаги" хорошо известен археологам и достаточно основательно ими исследован47. [Нихон-сёки, св. 9-й, Дзингу, 1-й год пр., 2-й месяц.; Nihongi, IX, 15-16; Кодзики, св.2-й, Дзингу; Kojiki, II, С; см.: Харима-фудоки, уезд Инами, гора Ихо]. Но борьба Дзингу (правительницы Окинага-тараси-химэ) за власть только начиналась. I. ИСТОЧНИКИ: 1. Кодзики: Записи о деяниях древности. Свиток 1-й. СПб.: Шар, 1994. Т.I. – 314 с. 2. Кодзики: Записи о деяниях древности. Свитки 2-й и 3-й. СПб.: Шар, 1994. Т.II. – 250 с. 3. Самкук-саги, летописи Силла // Ким Бусик. Самкук-саги. М.,1959. T.I. 4. Харима-фудоки // Древние фудоки. М.:Наука,1969. С.67-112. 5. Хидзэн-фудоки //Древние фудоки. М.:Наука,1969. С.127-147. 6. Kojiki // The Kojiki: Records of ancient matters / Transl. by B.H.Chamberlain. Tokyo, 1982. – 428 p. with adds. 7. Nihongi: Chronicles of Japan from the earliest times to A.D.697 / Transl. by W.G.Aston. Lon-don, 1956. Part I. – 407 p.; Part II. – 444 p. 8. Jinno-shotoki // Kitabatake Chikafusa. A Chronicle of Gods and sovereigns: Jinno-shotoki / Trarisl. by Paul Varley. New York, 1980. ИСТОЧНИКИ НА ДРЕВНЕЯПОНСКОМ И ДРЕВНЕКОРЕЙСКОМ ЯЗЫКАХ (на вэньяне): 9. Кодзики, св. 1-й, св.2-й // Кодзики. Токио, 1968. Т.I, II. 10. Нихон-сёки, св.8-й, св.9-й // Кокуси-тайкэй. Токио,1957. Т.I. Ч.1. 11 .Самкук-саги, Силлаги // Ким Бусик. Самкук-саги. М., 1959. T.I. ПРИМЕЧАНИЯ: 1 .Tanaka К. A Treatise on the tradition of Empress Jingo // Токусима-дайгаку. 1967, №16. P.1; Sadler A.L. A short history of Japan. Sydney–London, 1946. P.28; Конрад Н.И. Япония: народ и государство. Пг., 1923. С.63; Воробьев М.В. Япония в III-VII веках. М.: Наука, 1980. С.110. 2. Воробьев М.В. Указ. соч. С.110; Tanaka К. Op.cit. P.1. З. Воробьев М.В. Указ. соч. С.95; Игнатович А.Н. Буддизм в Японии. М.: Наука, 1987. С.52. 4. др.-яп. кйсаки, кит. хоу – императрица; ср.: кит. хоу-фэй – императрица и вторые (второ-степенные) жены императора. – Большой китайско-русский словарь. М.: Наука, 1983. T.III. C.437, 438. (далее: БКРС). 5. Tanaka К. Op.cit. P.1. 6. яп. ō – "великий", яп. та – "поле (рисовое заливное поле)". 7. См.: История древнего мира. М.: Наука, 1982-1983, 1989-1990. Кн.1-3. 8. Шилюк Н.Ф. История древнего мира: древний Восток. Свердловск, 1991. С.48-49. 9. Sadler A.L. Op.cit. P.28-29. \О.Конрад Н.И. Древняя история Японии// Избранные труды: история. М.: Наука, 1974. С.38; Sadler A.L. Op.cit. P.28. 11. яп. каннуси – досл. "божественный хозяин, хозяин божеств". 12. Конрад Н.И. Указ. соч. С.38. 13. Навлицкая Г.Б. Осака. М.: Наука, 1983. С.23. 14. Sadler A.L. Op.cit. P.28-29. 15. Воробьев М.В. Указ. соч. С.111. 16. Конрад Н.И. Указ. соч. С.38. 17. Sadler A.L. Op.cit. P.28. 18. Конрад Н.И. Указ. соч. С.38. 19. яп. ками-но та – досл. "поле бога, священное поле". 20. Воробьев М.В. Указ. соч. С. 107. 21. досл. "горные ворота", пишется другими иероглифами, нежели название государства Ямато. 22. Возможно, Табура-цу химэ была преемницей правительниц Ематай III века н.э. 23. Мураяма К. Дарэ-ни-мо какэнакатта Яматай-коку. Токио, 1980. С.102. 24.Тамже. С.102-103. 25. Древние фудоки. М.: Наука, 1969. С.177. 26. См.: Конрад Н.И. Указ. соч. С.37. 27. Хасимото М. Тоё-си-дзё-ёри митару нихон-дзё-ко-си-кэнкю. Токио, 1956. С.635-636; Во-робьев М.В. Указ. соч. С.27; Young J. The location of Yamatai. Baltimore, 1958. P.95; 96, table 2. 28. Kidder J.E. Japan before Buddhism. New York, 1959. P. 139; Иофан Н.А. Культура древней Японии. М.: Наука, 1974. С.24; Конрад Н.И. Указ. соч. С.38, 37; Воробьев М.В. Указ. соч. С.110, 24. 29. Конрад Н.И. Япония: народ и государство. С.62-63; Иофан Н.А. Указ. соч. С.23-24; Во-робьев М.В. Указ. соч. С.110. 30. Цит. по: Древние фудоки. С.110. 31. Там же. С. 185, прим. 17. 32. Нихон-сёки. Токио, 1957. T.I. Ч.1. С.245. 33. Нихон-синси. Токио, 1962. С.98. 34. Воробьев М.В. Указ. соч. С.110. 35. яп. мимумакахи-бэ – "корпорация фуражиров". – Нихон-сёки. T.I. Ч.1. С.247; см.: Во-робьев М.В. Некоторые формы зависимости в древней Японии // Проблемы социальных от-ношений и форм зависимости на Древнем Востоке. М.: Наука, 1984. С.244; Воробьев М.В. Япония в III-VII веках. С.110; Конрад Н.И. Древняя история Японии. С.38. 36. кит. фуку – "казённые склады". – БКРС. Т.Ш. С.29; кит. вэньшу – досл. "официальный документ, казенная бумага". – Там же. T.IV. С.60. 37. Конрад Н.И. Древняя история Японии. С.39. 38. См.: Nihongi. Part I. P.231, note 4. 39. См.: Воробьев М.В. Япония в III-VII веках. С.110. 40. Там же. С.41. 41. кит. гуаньцзя – "казна". – БКРС. Т.II. С.744; В.Астон перевёл этот термин как "interior governments". – См.: Nihongi. Part I. P.232; см.: Конрад Н.И. Указ. соч. С.39. 42. Воробьев М.В. Указ. соч. С.110; см.: Конрад Н.И. Япония: народ и государство. С.62. 43. См.: Nihongi. Part I. P.231, note 4. 44. Воробьев М.В. Указ. соч. С.35. 45. Там же. С.110; Миура Ё. Хадака нихон-си. Токио, 1958. С.152. 46. См. прим. 28. 47. См.: Nihongi. Part I. P.236, note 1; Мацумото С. Сэйтё-цуси. Токио, 1977. С.270.
250.
Песня - душа славянина (публикация автора на scipeople)
Руслан Русов
- Всеславянское Руссое Собрание , 2011
Даже самые мрачные времена в истории Русского, Украинского и Белорусского народов, не могли прервать неугасимый песенный огонь, согревавший души и сердца людей. Напротив, в самые трудные периоды лихолетий, песни наших братских славянских народов возгорались ярче и светлей. Неисчерпаемы незамутнённые, светлые песенные истоки: А.С. Пушкина и Н.А. Некрасова, Тараса Шевченко и Леси Украинки, Якуба Коласа, Янко Купала, и такие могучие народные песни, как «Дубинушка», «Прощанье Славянки», «Вставай, страна огромная!» и многие другие песни наших братских славянских народов.
Участники культурно-просветительского сообщества "ВСЕСЛАВЯНСКОГО РУССКОГО СОБРАНИЯ", соприкасаясь со столь вдохновенными, пламенными песенными источниками, зажигают от них свои свечи, помогая распространению в мире света, тепла, доброты, любви и гармонии.
Этой первой подборкой авторских и хоровых песен, открываем песенно-поэтические публикации культурно-просветительского сообщества «Всеславянского Русского Собрания». В дальнейшем планируется широко представлять подборки персональных авторских песен с краткими сведениями об авторах и их поэтическом творчестве.
Даже самые мрачные времена в истории Русского, Украинского и Белорусского народов, не могли прервать неугасимый песенный огонь, согревавший души и сердца людей. Напротив, в самые трудные периоды лихолетий, песни наших братских славянских народов возгорались ярче и светлей. Неисчерпаемы незамутнённые, светлые песенные истоки: А.С. Пушкина и Н.А. Некрасова, Тараса Шевченко и Леси Украинки, Якуба Коласа, Янко Купала, и такие могучие народные песни, как «Дубинушка», «Прощанье Славянки», «Вставай, страна огромная!» и многие другие песни наших братских славянских народов.
Участники культурно-просветительского сообщества "ВСЕСЛАВЯНСКОГО РУССКОГО СОБРАНИЯ", соприкасаясь со столь вдохновенными, пламенными песенными источниками, зажигают от них свои свечи, помогая распространению в мире света, тепла, доброты, любви и гармонии.
Этой первой подборкой авторских и хоровых песен, открываем песенно-поэтические публикации культурно-просветительского сообщества «Всеславянского Русского Собрания». В дальнейшем планируется широко представлять подборки персональных авторских песен с краткими сведениями об авторах и их поэтическом творчестве.
Даже самые мрачные времена в истории Русского, Украинского и Белорусского народов, не могли прервать неугасимый песенный огонь, согревавший души и сердца людей. Напротив, в самые трудные периоды лихолетий, песни наших братских славянских народов возгорались ярче и светлей. Неисчерпаемы незамутнённые, светлые песенные истоки: А.С. Пушкина и Н.А. Некрасова, Тараса Шевченко и Леси Украинки, Якуба Коласа, Янко Купала, и такие могучие народные песни, как «Дубинушка», «Прощанье Славянки», «Вставай, страна огромная!» и многие другие песни наших братских славянских народов. Участники культурно-просветительского сообщества "ВСЕСЛАВЯНСКОГО РУССКОГО СОБРАНИЯ", соприкасаясь со столь вдохновенными, пламенными песенными источниками, зажигают от них свои свечи, помогая распространению в мире света, тепла, доброты, любви и гармонии. Этой первой подборкой авторских и хоровых песен, открываем песенно-поэтические публикации культурно-просветительского сообщества «Всеславянского Русского Собрания». В дальнейшем планируется широко представлять подборки персональных авторских песен с краткими сведениями об авторах и их поэтическом творчестве. В настоящее время поэтическим и музыкальным сотворчеством создаётся Гимн «Всеславянского Русского Собрания», вслед за авторов созданным замечательным гимном «Русского Собрания». Многие из песен представленные здесь, с большим успехом исполняются замечательным хором «Вдохновение», который является лауреатом многочисленных конкурсов хоровой песни. От всей души хочется пожелать поэтам, композиторам, исполнителям песен сообщества «Русского Собрания» новых жизнеутверждающих песенных и романсовых вдохновений! Искренне хочется, чтобы лучшие песни этого вдохновенного сотворчества, легко прижились бы в «Славянских песенных садах», и стали бы любимыми песнями и романсами в песенной славянской культуре. Руслан Русов ГИМН «РУССКОГО СОБРАНИЯ» Слова Елены МАТВИЕНКО Музыка Вiктора КIРСЫ Родились и росли мы в стране многоликой, Дети разных племён в ней когда-то сошлись. На большИх и меньшИх нам не стоит делиться: Мы корнями срослись, мы ветвями сплелись. ПРИПЕВ: Мы всех зовём к братанию Культур и языков; Мы – «Русское Собрание» И наш девиз таков: «Мы жаждем понимания, Общения, внимания; Ни дня – без созидания, Ни ночи – без стихов!» Наши деды держали страну, как атланты, Что же внуки их гордые так разошлись? Мы – соцветье культур, мы – созвездье талантов, Мы корнями срослись, мы ветвями сплелись. ПРИПЕВ: Мы всех зовём к братанию Культур и языков; Мы – «Русское Собрание» И наш девиз таков: «Мы жаждем понимания, Общения, внимания; Ни дня – без созидания, Ни ночи – без стихов!» Мы наследники русской культуры великой, Нам сокровищ не счесть украинской земли. Что же копья ломать, что же славу делить нам? Мы корнями срослись, мы ветвями сплелись. ПРИПЕВ: Мы всех зовём к братанию Культур и языков; Мы – «Русское Собрание» И наш девиз таков: «Мы жаждем понимания, Общения, внимания; Ни дня – без созидания, Ни ночи – без стихов!» НЕ ПОКИДАЙ МЕНЕ, ЛЮБОВЕ (песня) Любовь ПРОКОПОВИЧ Не покидай мене, любове. З тобою важко, та без тебе Зiжмется в грудку простiр неба I впаде прямо в серце кволе Не покидай мене, любове. Не покидай мене, надiє, Нехай слабенька ти, примарна, Нехай, як зимнiй промiнь, марна, Але й тобi душа радiє, Не покидай мене, надiє! Не покидай мене, мiй смутку. Збулись передчуття найгiршi, Але ростуть iз смутку вiршi, Свiтлiшє в душi закутку. Не покидай мене, мiй смутку. Не покидай мене, коханий, Моя любов, надiя, смуток, Душi освiтлений закуток, Передосiннiй цвiт нежданий. Не покидай мене, коханий. ЦАРИЦА-НОЧЬ (романс) Руслан РУСОВ Сказка-Ночь, сила твоих чар Светом звёзд сияет надо мной… Как прекрасен и дивен этот дар, Предложенный волшебницей, тобой! Здесь слышен голос всех ночей, Слышна вся музыка стихов; Царица-Ночь над Родиной моей Кружит Созвездьями Часов… Ах, Сказка-Ночь, звездой Любви сияя, Лучом Любви касаешься меня… И боль души, и сердца боль снимая, Все осушаешь слёзы дня… Святая Ночь, продли покой, ты властна Душе моей измученной помочь… Сокрыла всё. Как звёздная прекрасна! Как чудна ты, Царица-Ночь!.. Как прекрасен и дивен этот дар, Предложенный, волшебница, тобой! Сказка-Ночь, сила твоих чар Светом звёзд сияет надо мной… КРУЖЕВА (песня) Слова Инны МУНДРIЄВСКОI Музыка Вiктора КIРCЫ Кружевные над нами плывут облака, Море кружевом пены одело свой берег. От азовских ветров мы хмельные слегка, Даже сердце словам твоим чуточку верит. Кружевная акаций неверная тень; Над «Приморской» летят звуки старого вальса. И мгновением ярким нам кажется день, Не кружись быстро так, лето красное, сжалься! Но уступит оно, время - серым штормам, В кружева золотые по моде одета; Скоро осень придёт, и останется нам, Вспоминать быстротечное тёплое лето. И завьюжит зима, заплетёт кружева, Но я верю: дождёмся весны и рассвета. И под песни зимы - вспоминать будем мы, Наш любимый Бердянск, сумасшедшее лето! ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА (блюз) Эмилия АНИКИНА Чтоб счастье, будто дивное виденье, Осталось в нашем сердце навсегда; Пускай оно продлится лишь мгновенье, Судьбы случайный и бесценный дар. Как нежен, Как печален фиалок аромат. Как звёзды, Мне глаза твои светят в ночи. Не будет новых встреч! Так много хочется сказать, Нам больше нечего таить, Поэтому молчи. Как луч луны, едва волны коснувшись, Ей нежность мимолётно подарил; Так мы с тобой, от чудных грёз очнувшись, Расстанемся в сиянии зари. Как нежен, Как печален фиалок аромат. Как звёзды, Мне глаза твои светят в ночи. Не будет новых встреч! Так много хочется сказать, Нам больше нечего таить, Поэтому молчи. Пускай оно продлится лишь мгновенье, Судьбы случайный и бесценный дар. Чтоб счастье, будто дивное виденье, Осталось в нашем сердце навсегда! Как нежен, Как печален фиалок аромат. Как звёзды, Мне глаза твои светят в ночи. Не будет новых встреч! Так много хочется сказать, Нам больше нечего таить, Поэтому молчи. ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ЗИМЫ (романс). Елена МАТВИЕНКО Последний день зимы. Какое облегченье! Ещё блестит сугроб. Ещё кружится снег… Но робкая капель, но тихое свеченье Серебряных небес напомнит о весне. Последний день зимы – недолгой, несуровой, С дарами января, с мгновением чудес. Но ждёт застывший мир приветливого слова И тёплого луча с сияющих небес. Последний день зимы… Мне было в ней не худо, Как в долгом тихом сне: ни радостей, ни бед. Но ждёт моя душа обещанного чуда – Старинных мук любви – как милости небес. Но робкая капель, но тихое свеченье Серебряных небес напомнит о весне. Последний день зимы. Какое облегченье! Ещё блестит сугроб. Ещё кружится снег... ПЕСНЯ ЮНЫМ Руслан РУСОВ В саду для песен детям Настроилась струна; Как журавлиной песней Курлыкала она. Цветёт одеждой ясной Цветущая весна! Души мотив прекрасный Дарила всем струна… В садах с детьми играет, И ластятся все к ней… Порою звук смиряет Рок банды-дикарей… Став взрослыми, готовы Понять глубины слов: «Невежд разбить оковы, Освободить глупцов!» И стать должны все вольными - На Родине моей: Со звоном колокольным Порвётся зло цепей! Звучат пусть, как молитвы Охранные от бед: «Родимся не для битвы, - Для песенных побед!..» ДУМА ПРО УКРАIНУ Слова Томiли ЗЕЛЕНСЬКОI Музыка Вiктора КIРCЫ Милуватися синiм небом I дивитись на зорi яснi… Причаститись духмяним хлiбом З золотой долонi землi. ПРИСПIВ: Украiно моя, Украiно, - Тихий шелест верби на веснi, Украiно моя, Украiно, I душi наймилiшi песнi. Назбирати волошок та м’яти, Щоб квiтчати своi рушники… Любих друзiв зiбрати до хати – В пiснi душу свою вiдвести. ПРИСПIВ: Украiно моя, Украiно, - Синьоокi твоi небеса… Украiно моя, Украiно, - Вишиванок дiвочих краса. I зануритись в рiчку глибоку, I води iз криницi ковтнуть… Обiйняти тополю високу – Радiсть серця не можна забуть. ПРИСПIВ: Украiно моя, Украiно, - Дивний спомiн i зоряна даль… Украiно моя, Украiно, - Ти надiя, любов i печаль. ШЕСТОЕ ИЮНЯ В БЕРДЯНСКЕ (музыкальный речитатив) Слова Елены МАТВИЕНКО Музыка Вiктора КIРCЫ Цветёт акация у моря, И аромат её земной, С морским солёным ветром споря, Плывёт душистою волной. Густой, пьянящий запах лета С утра вливается в окно… Мы в этот день идём к поэту, Уж так у нас заведено. Несём пионы или розы, Благоговения полны, И непременно эти гроздья – Последний чудный дар весны. Кладём цветы к его ногам, Как знак любовного вниманья К его судьбе, к его стихам, И к тем полуденным брегам, Где он томился в дни изгнанья; И к той любви, что, с веком споря, Жила в нём много дней и лет… Цветёт акация у моря – Любви благоуханный цвет. КТО ЗАСЕВАЛ В ПОЛЯХ ЦВЕТЫ? (мелодекламация) Руслан РУСОВ Кто засевал в полях цветы? Кто пенье сфер благословляет, Заводит Звёздные Часы, И путь светилам намечает? Вернём же Богу рай земной! Всё божье – Богу возвращая… Взываю к людям всей душой, И лирой трепетной взываю! Доколе рабство на земле Останется наследством века? Грабёж и Ложь – дар Сатане, - Позорят званье человека… Когда кровавые дела Насытят прихоть скорбью слёзной Создателям пучины зла, Апокалипсисов тлетворных?.. Бог засевал в полях цветы; Бог пенье сфер благословляет, Заводит Звёздные Часы, И мир Любовью оживляет… АЗОВСКИЙ ВЕТЕР (матросская песня) Слова Вiктора ЛИКОВА Музыка Вiктора КIРСЫ Словно девичьи кудри ласково, Обрамляют песчаные косы залив. После плаванья долгого и опасного, Курс берут сейнера к причалам своим. ПРИПЕВ: Ветер солёный, азовский ветер, Распахни на Матросской слободке окно; Тронь за тёплые плечи любимую: Пусть накинет косыночку синюю, Пусть на берег спешит, Свет в окне не гасит, Потому что давно, как огонь маяка - Согревает он рыбака. В тёплом сумраке ночи южной, Зажигает Бердянск ожерелье огней. Пахнет морем, акацией и разлукой, И дымками далёких бродяг-кораблей. ПРИПЕВ: Ветер солёный, азовский ветер, Не спеши штормовую волну разводить; Покружи тихонько над дамбой, Приласкай девчонку-бердяночку: Пусть домой не спешит, Сердца свет не гасит, Потому что давно, как огонь маяка - Согревает он рыбака. ПОБЕДЫ ПРАЗДНИК (песня) Слова Елены МАТВИЕНКО Музыка Вiктора КIРСЫ Немало дней мы метим цифрой красной, Но этот день – всех ярче и светлей; Ведь он для всей страны не просто праздник, Он символ нашей жизни на земле. В тот майский полдень задышали пашни, Запахло вдруг цветами и травой… Он никогда не станет днём вчерашним, Ведь завтра не настало б без него. ПРИПЕВ: Ну с чем сравнить Победы боль и радость? Четыре года шли мы в смертный бой; В огонь и воду шли не славы ради, А ради жизни земли родной. В дыму горючем задыхались хаты, В полях не хлеб – холмы могил росли. То был не просто враг, а враг заклятый, Пришедший нас стереть с лица земли. Но в гневе правом, в ярости единой, Мы поднялись всем миром на борьбу; И был не просто бой, а поединок, Решивший человечества судьбу. ПРИПЕВ: Ну с чем сравнить Победы боль и радость? Четыре года шли мы в смертный бой; В огонь и воду шли не славы ради, А ради жизни земли родной. К ЮНЫМ (песня) Руслан РУСОВ Нынче мудрёные книжки, - Хитросплетений игра… Лучше - сыграем, мальчишки! Лучше - споём, детвора! С песнями жить веселее, Можно их вместе слагать… Ну-ка, споём-то, дружнее, - Юность легко воспевать! Настежь сердца отворяя, Словно - окно на восход; Солнце восходит играя, Сердце, ликуя - поёт!.. Легче на песню ложится Слово, где больше огня! И, словно перья жар-птицы, - Звуки волнуют, манят… Гей, музыканты, играйте, - Радостным, солнечным днём! Гей, детвора, запевайте, - Песню дружнее споём!.. Настежь сердца отворяя, Словно - окно на восход; Солнце восходит играя, Сердце, ликуя - поёт!.. А МНЕ ЛЮБИТЬ ТЕБЯ НЕ НАДО БЫ (песня) Слова Елены МАТВИЕНКО Музыка Вiктора КIРСЫ Не угасать ещё закату бы, Не выпадать густой росе… А мне любить тебя не надо бы, А мне не помнить бы совсем. Развеять по ветру мечту мою, Ромашки тонкие не рвать… А я всё думаю и думаю, Как мне слова твои понять. ПРИПЕВ: Я гордость былую на помощь зову, Я с сердцем воюю: «Забудь…» - говорю; Но каждого вечера жду, как беды, И вся моя гордость – до первой звезды. Лежит в пыли дорога дальняя, Чернеют тропки на лугу… Как мне без веры трудно ждать тебя, Но и не ждать я не могу. Проглянул месяц – гость непрошеный, Вопросом на небе повис… Ах, хуже нет такой неспрошенной, Недоговоренной любви! ПРИПЕВ: Я гордость былую на помощь зову, Я с сердцем воюю: «Забудь…» - говорю; Но каждого вечера жду, как беды, И вся моя гордость – до первой звезды. ГИМН ПРЕКРАСНОМУ Руслан РУСОВ Я вырезал свирель из тростника, Она мой слух лелеет и ласкает… Прекрасное - останется в веках, Что к новым песням сердце вдохновляет. Прекрасное - пленяет шар земной, Как мелодично у Земли вращенье… Цветут, цветут цветы в саду весной, Ничто не остановит мир цветенья. Прекрасное царит не умирая, Преграды на пути своём сметая; Путь к Истине тернистый и суровый Прекрасное срывает все покровы. Пастух-Светило, звёзд овечьих стадо, Прекрасное - роднит их так, как надо; Кто искренне к прекрасному стремится, - Пусть напоит Небесная Криница… И вот моя свирель из тростника - Уже мне слух лелеет и ласкает… Прекрасное - останется в веках – Пусть к новым песням сердце вдохновляет!..
Даже самые мрачные времена в истории Русского, Украинского и Белорусского народов, не могли прервать неугасимый песенный огонь, согревавший души и сердца людей. Напротив, в самые трудные периоды лихолетий, песни наших братских славянских народов возгорались ярче и светлей. Неисчерпаемы незамутнённые, светлые песенные истоки: А.С. Пушкина и Н.А. Некрасова, Тараса Шевченко и Леси Украинки, Якуба Коласа, Янко Купала, и такие могучие народные песни, как «Дубинушка», «Прощанье Славянки», «Вставай, страна огромная!» и многие другие песни наших братских славянских народов. Участники культурно-просветительского сообщества "ВСЕСЛАВЯНСКОГО РУССКОГО СОБРАНИЯ", соприкасаясь со столь вдохновенными, пламенными песенными источниками, зажигают от них свои свечи, помогая распространению в мире света, тепла, доброты, любви и гармонии. Этой первой подборкой авторских и хоровых песен, открываем песенно-поэтические публикации культурно-просветительского сообщества «Всеславянского Русского Собрания». В дальнейшем планируется широко представлять подборки персональных авторских песен с краткими сведениями об авторах и их поэтическом творчестве. В настоящее время поэтическим и музыкальным сотворчеством создаётся Гимн «Всеславянского Русского Собрания», вслед за авторов созданным замечательным гимном «Русского Собрания». Многие из песен представленные здесь, с большим успехом исполняются замечательным хором «Вдохновение», который является лауреатом многочисленных конкурсов хоровой песни. От всей души хочется пожелать поэтам, композиторам, исполнителям песен сообщества «Русского Собрания» новых жизнеутверждающих песенных и романсовых вдохновений! Искренне хочется, чтобы лучшие песни этого вдохновенного сотворчества, легко прижились бы в «Славянских песенных садах», и стали бы любимыми песнями и романсами в песенной славянской культуре. Руслан Русов ГИМН «РУССКОГО СОБРАНИЯ» Слова Елены МАТВИЕНКО Музыка Вiктора КIРСЫ Родились и росли мы в стране многоликой, Дети разных племён в ней когда-то сошлись. На большИх и меньшИх нам не стоит делиться: Мы корнями срослись, мы ветвями сплелись. ПРИПЕВ: Мы всех зовём к братанию Культур и языков; Мы – «Русское Собрание» И наш девиз таков: «Мы жаждем понимания, Общения, внимания; Ни дня – без созидания, Ни ночи – без стихов!» Наши деды держали страну, как атланты, Что же внуки их гордые так разошлись? Мы – соцветье культур, мы – созвездье талантов, Мы корнями срослись, мы ветвями сплелись. ПРИПЕВ: Мы всех зовём к братанию Культур и языков; Мы – «Русское Собрание» И наш девиз таков: «Мы жаждем понимания, Общения, внимания; Ни дня – без созидания, Ни ночи – без стихов!» Мы наследники русской культуры великой, Нам сокровищ не счесть украинской земли. Что же копья ломать, что же славу делить нам? Мы корнями срослись, мы ветвями сплелись. ПРИПЕВ: Мы всех зовём к братанию Культур и языков; Мы – «Русское Собрание» И наш девиз таков: «Мы жаждем понимания, Общения, внимания; Ни дня – без созидания, Ни ночи – без стихов!» НЕ ПОКИДАЙ МЕНЕ, ЛЮБОВЕ (песня) Любовь ПРОКОПОВИЧ Не покидай мене, любове. З тобою важко, та без тебе Зiжмется в грудку простiр неба I впаде прямо в серце кволе Не покидай мене, любове. Не покидай мене, надiє, Нехай слабенька ти, примарна, Нехай, як зимнiй промiнь, марна, Але й тобi душа радiє, Не покидай мене, надiє! Не покидай мене, мiй смутку. Збулись передчуття найгiршi, Але ростуть iз смутку вiршi, Свiтлiшє в душi закутку. Не покидай мене, мiй смутку. Не покидай мене, коханий, Моя любов, надiя, смуток, Душi освiтлений закуток, Передосiннiй цвiт нежданий. Не покидай мене, коханий. ЦАРИЦА-НОЧЬ (романс) Руслан РУСОВ Сказка-Ночь, сила твоих чар Светом звёзд сияет надо мной… Как прекрасен и дивен этот дар, Предложенный волшебницей, тобой! Здесь слышен голос всех ночей, Слышна вся музыка стихов; Царица-Ночь над Родиной моей Кружит Созвездьями Часов… Ах, Сказка-Ночь, звездой Любви сияя, Лучом Любви касаешься меня… И боль души, и сердца боль снимая, Все осушаешь слёзы дня… Святая Ночь, продли покой, ты властна Душе моей измученной помочь… Сокрыла всё. Как звёздная прекрасна! Как чудна ты, Царица-Ночь!.. Как прекрасен и дивен этот дар, Предложенный, волшебница, тобой! Сказка-Ночь, сила твоих чар Светом звёзд сияет надо мной… КРУЖЕВА (песня) Слова Инны МУНДРIЄВСКОI Музыка Вiктора КIРCЫ Кружевные над нами плывут облака, Море кружевом пены одело свой берег. От азовских ветров мы хмельные слегка, Даже сердце словам твоим чуточку верит. Кружевная акаций неверная тень; Над «Приморской» летят звуки старого вальса. И мгновением ярким нам кажется день, Не кружись быстро так, лето красное, сжалься! Но уступит оно, время - серым штормам, В кружева золотые по моде одета; Скоро осень придёт, и останется нам, Вспоминать быстротечное тёплое лето. И завьюжит зима, заплетёт кружева, Но я верю: дождёмся весны и рассвета. И под песни зимы - вспоминать будем мы, Наш любимый Бердянск, сумасшедшее лето! ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА (блюз) Эмилия АНИКИНА Чтоб счастье, будто дивное виденье, Осталось в нашем сердце навсегда; Пускай оно продлится лишь мгновенье, Судьбы случайный и бесценный дар. Как нежен, Как печален фиалок аромат. Как звёзды, Мне глаза твои светят в ночи. Не будет новых встреч! Так много хочется сказать, Нам больше нечего таить, Поэтому молчи. Как луч луны, едва волны коснувшись, Ей нежность мимолётно подарил; Так мы с тобой, от чудных грёз очнувшись, Расстанемся в сиянии зари. Как нежен, Как печален фиалок аромат. Как звёзды, Мне глаза твои светят в ночи. Не будет новых встреч! Так много хочется сказать, Нам больше нечего таить, Поэтому молчи. Пускай оно продлится лишь мгновенье, Судьбы случайный и бесценный дар. Чтоб счастье, будто дивное виденье, Осталось в нашем сердце навсегда! Как нежен, Как печален фиалок аромат. Как звёзды, Мне глаза твои светят в ночи. Не будет новых встреч! Так много хочется сказать, Нам больше нечего таить, Поэтому молчи. ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ЗИМЫ (романс). Елена МАТВИЕНКО Последний день зимы. Какое облегченье! Ещё блестит сугроб. Ещё кружится снег… Но робкая капель, но тихое свеченье Серебряных небес напомнит о весне. Последний день зимы – недолгой, несуровой, С дарами января, с мгновением чудес. Но ждёт застывший мир приветливого слова И тёплого луча с сияющих небес. Последний день зимы… Мне было в ней не худо, Как в долгом тихом сне: ни радостей, ни бед. Но ждёт моя душа обещанного чуда – Старинных мук любви – как милости небес. Но робкая капель, но тихое свеченье Серебряных небес напомнит о весне. Последний день зимы. Какое облегченье! Ещё блестит сугроб. Ещё кружится снег... ПЕСНЯ ЮНЫМ Руслан РУСОВ В саду для песен детям Настроилась струна; Как журавлиной песней Курлыкала она. Цветёт одеждой ясной Цветущая весна! Души мотив прекрасный Дарила всем струна… В садах с детьми играет, И ластятся все к ней… Порою звук смиряет Рок банды-дикарей… Став взрослыми, готовы Понять глубины слов: «Невежд разбить оковы, Освободить глупцов!» И стать должны все вольными - На Родине моей: Со звоном колокольным Порвётся зло цепей! Звучат пусть, как молитвы Охранные от бед: «Родимся не для битвы, - Для песенных побед!..» ДУМА ПРО УКРАIНУ Слова Томiли ЗЕЛЕНСЬКОI Музыка Вiктора КIРCЫ Милуватися синiм небом I дивитись на зорi яснi… Причаститись духмяним хлiбом З золотой долонi землi. ПРИСПIВ: Украiно моя, Украiно, - Тихий шелест верби на веснi, Украiно моя, Украiно, I душi наймилiшi песнi. Назбирати волошок та м’яти, Щоб квiтчати своi рушники… Любих друзiв зiбрати до хати – В пiснi душу свою вiдвести. ПРИСПIВ: Украiно моя, Украiно, - Синьоокi твоi небеса… Украiно моя, Украiно, - Вишиванок дiвочих краса. I зануритись в рiчку глибоку, I води iз криницi ковтнуть… Обiйняти тополю високу – Радiсть серця не можна забуть. ПРИСПIВ: Украiно моя, Украiно, - Дивний спомiн i зоряна даль… Украiно моя, Украiно, - Ти надiя, любов i печаль. ШЕСТОЕ ИЮНЯ В БЕРДЯНСКЕ (музыкальный речитатив) Слова Елены МАТВИЕНКО Музыка Вiктора КIРCЫ Цветёт акация у моря, И аромат её земной, С морским солёным ветром споря, Плывёт душистою волной. Густой, пьянящий запах лета С утра вливается в окно… Мы в этот день идём к поэту, Уж так у нас заведено. Несём пионы или розы, Благоговения полны, И непременно эти гроздья – Последний чудный дар весны. Кладём цветы к его ногам, Как знак любовного вниманья К его судьбе, к его стихам, И к тем полуденным брегам, Где он томился в дни изгнанья; И к той любви, что, с веком споря, Жила в нём много дней и лет… Цветёт акация у моря – Любви благоуханный цвет. КТО ЗАСЕВАЛ В ПОЛЯХ ЦВЕТЫ? (мелодекламация) Руслан РУСОВ Кто засевал в полях цветы? Кто пенье сфер благословляет, Заводит Звёздные Часы, И путь светилам намечает? Вернём же Богу рай земной! Всё божье – Богу возвращая… Взываю к людям всей душой, И лирой трепетной взываю! Доколе рабство на земле Останется наследством века? Грабёж и Ложь – дар Сатане, - Позорят званье человека… Когда кровавые дела Насытят прихоть скорбью слёзной Создателям пучины зла, Апокалипсисов тлетворных?.. Бог засевал в полях цветы; Бог пенье сфер благословляет, Заводит Звёздные Часы, И мир Любовью оживляет… АЗОВСКИЙ ВЕТЕР (матросская песня) Слова Вiктора ЛИКОВА Музыка Вiктора КIРСЫ Словно девичьи кудри ласково, Обрамляют песчаные косы залив. После плаванья долгого и опасного, Курс берут сейнера к причалам своим. ПРИПЕВ: Ветер солёный, азовский ветер, Распахни на Матросской слободке окно; Тронь за тёплые плечи любимую: Пусть накинет косыночку синюю, Пусть на берег спешит, Свет в окне не гасит, Потому что давно, как огонь маяка - Согревает он рыбака. В тёплом сумраке ночи южной, Зажигает Бердянск ожерелье огней. Пахнет морем, акацией и разлукой, И дымками далёких бродяг-кораблей. ПРИПЕВ: Ветер солёный, азовский ветер, Не спеши штормовую волну разводить; Покружи тихонько над дамбой, Приласкай девчонку-бердяночку: Пусть домой не спешит, Сердца свет не гасит, Потому что давно, как огонь маяка - Согревает он рыбака. ПОБЕДЫ ПРАЗДНИК (песня) Слова Елены МАТВИЕНКО Музыка Вiктора КIРСЫ Немало дней мы метим цифрой красной, Но этот день – всех ярче и светлей; Ведь он для всей страны не просто праздник, Он символ нашей жизни на земле. В тот майский полдень задышали пашни, Запахло вдруг цветами и травой… Он никогда не станет днём вчерашним, Ведь завтра не настало б без него. ПРИПЕВ: Ну с чем сравнить Победы боль и радость? Четыре года шли мы в смертный бой; В огонь и воду шли не славы ради, А ради жизни земли родной. В дыму горючем задыхались хаты, В полях не хлеб – холмы могил росли. То был не просто враг, а враг заклятый, Пришедший нас стереть с лица земли. Но в гневе правом, в ярости единой, Мы поднялись всем миром на борьбу; И был не просто бой, а поединок, Решивший человечества судьбу. ПРИПЕВ: Ну с чем сравнить Победы боль и радость? Четыре года шли мы в смертный бой; В огонь и воду шли не славы ради, А ради жизни земли родной. К ЮНЫМ (песня) Руслан РУСОВ Нынче мудрёные книжки, - Хитросплетений игра… Лучше - сыграем, мальчишки! Лучше - споём, детвора! С песнями жить веселее, Можно их вместе слагать… Ну-ка, споём-то, дружнее, - Юность легко воспевать! Настежь сердца отворяя, Словно - окно на восход; Солнце восходит играя, Сердце, ликуя - поёт!.. Легче на песню ложится Слово, где больше огня! И, словно перья жар-птицы, - Звуки волнуют, манят… Гей, музыканты, играйте, - Радостным, солнечным днём! Гей, детвора, запевайте, - Песню дружнее споём!.. Настежь сердца отворяя, Словно - окно на восход; Солнце восходит играя, Сердце, ликуя - поёт!.. А МНЕ ЛЮБИТЬ ТЕБЯ НЕ НАДО БЫ (песня) Слова Елены МАТВИЕНКО Музыка Вiктора КIРСЫ Не угасать ещё закату бы, Не выпадать густой росе… А мне любить тебя не надо бы, А мне не помнить бы совсем. Развеять по ветру мечту мою, Ромашки тонкие не рвать… А я всё думаю и думаю, Как мне слова твои понять. ПРИПЕВ: Я гордость былую на помощь зову, Я с сердцем воюю: «Забудь…» - говорю; Но каждого вечера жду, как беды, И вся моя гордость – до первой звезды. Лежит в пыли дорога дальняя, Чернеют тропки на лугу… Как мне без веры трудно ждать тебя, Но и не ждать я не могу. Проглянул месяц – гость непрошеный, Вопросом на небе повис… Ах, хуже нет такой неспрошенной, Недоговоренной любви! ПРИПЕВ: Я гордость былую на помощь зову, Я с сердцем воюю: «Забудь…» - говорю; Но каждого вечера жду, как беды, И вся моя гордость – до первой звезды. ГИМН ПРЕКРАСНОМУ Руслан РУСОВ Я вырезал свирель из тростника, Она мой слух лелеет и ласкает… Прекрасное - останется в веках, Что к новым песням сердце вдохновляет. Прекрасное - пленяет шар земной, Как мелодично у Земли вращенье… Цветут, цветут цветы в саду весной, Ничто не остановит мир цветенья. Прекрасное царит не умирая, Преграды на пути своём сметая; Путь к Истине тернистый и суровый Прекрасное срывает все покровы. Пастух-Светило, звёзд овечьих стадо, Прекрасное - роднит их так, как надо; Кто искренне к прекрасному стремится, - Пусть напоит Небесная Криница… И вот моя свирель из тростника - Уже мне слух лелеет и ласкает… Прекрасное - останется в веках – Пусть к новым песням сердце вдохновляет!..