Статья посвящена возникновению и распространению бытового рунического письма в Скандинавских странах. Начавшееся после пожара в Брюггене (Берген, Норвегия) в 1955 г. его археологическое изучение выявило более 700 стержней, дощечек, костей с руническими надписями, исследование которых показало, что руническая письменность была широко распространена в Скандинавии в XI—XV вв. (последовали находки в Тронхейме, Лёдёсе, Сигтуне, Лунде, Хедебю и др.), но возникло уже в IX в. (стержни из Хедебю и Старой Ладоги). Оно отличается палеографическими особенностями (коротковетвистые руны) от письма на мемориальных стелах (полноветвистые руны), и использовалось в повседневной жизни. Бытовые надписи чрезвычайно многообразны по своему содержанию. Среди них значительное место занимает деловая переписка, в том числе купцов, долговые записи, любовные письма, заговоры и заклинания. Существенную часть находок составляют изображения 16-значного футарка, частично или целиком, а также силлабарии, которые представляют собой ученические записи, но футарки могли быть и магическими формулами. Руника использовалась и для фиксации латиноязычных текстов, молитв, погребальных надписей и др.

В статье рассматриваются находки византийского происхождения, обнаруженные на территории Северной Европы. Автор пересматривает получившую распространение точку зрения, что эти находки являются прежде всего свидетельствами скандинавских контактов с Русью (в особенности через Новгород), а не Византией. Таким образом, посредническая роль Руси в распространении византийского влияния в Скандинавии является предметом дискуссии. Присутствие и торговая деятельность новгородцев на Балтике, и в особенности на Готланде, засвидетельствованы письменными и археологическими источниками. Однако, реальная доля их торгового влияния в Сигтуне представляется довольно умеренной. Хронологические рамки бытования византийских вещей и импорта Южной Руси в культурном слое Сигтуны и Новгорода не совпадают, что указывает на существование альтернативных путей их проникновения в Сигтуну. Судя по данным письменных источников, скандинавы посещали Византию как паломники и наёмники в XI—XII вв. Эти визиты получили отражение в распространении в локальной скандинавской среде оригинальных предметов византийского происхождения, а также их подражаний. Эти находки должны рассматриваться как свидетельства синкретичного христианства, распространённого в местной среде.

В древнейшей русской летописи — «Повести временных лет» — приведены рассказы о заключении договоров и тексты дошедших до нас договоров Руси с Византией 907, 912, 945 и 971 гг. Основное внимание филологов и историков было направлено на исследование языка и содержания этих дипломатических документов. Но при этом был также особо отмечен неоднократно повторяющийся мотив клятвы руссов-язычников на оружии. В преамбуле к тексту договора 945 г. приведена развернутая формула клятвы по закону русскому. За клятвопреступление на принявших крещение призывается «возмездие от Бога Вседержителя, осуждение на погибель в загробной жизни», на некрещеных — проклятие, обрекающее на лишение поддержки как христианских, так и языческих высших сил («да не имеют помощи ни от Бога, ни от Перуна»), на гибель от своего же оружия и вечное рабство в загробном мире. Мотив наказания клятвопреступников собственным оружием находит параллели в скандинавских сагах. Некоторые ученые выдвигают гипотезу происхождения Руси от балтийских славян, но для балтийских славян, как указал Саксон Грамматик, торжественная клятва скреплялась бросанием камня в воду. Таким образом, к числу уже известных соответствий между сведениями о русах в «Повести временных лет» и мотивами, встречающимися в сагах, следует добавить клятву русов на оружии, зафиксированную в договорах Руси с греками.

Цель данной статьи – представить характерные изделия, связанные с кругом скандинавской культуры на фоне политических событий и экономических связей Щецина в первой половине VIII – начале XII вв. Возникновение Щецина можно проследить с самого начала. В VIII в. на территории современного Замкового Холма было основано самое раннее поселение с постройками с углублёнными полами и позже с плетённой конструкцией. Самое старое поселение в Щецине, расположенное на левом берегу устья Одры, можно рассматривать как центр более крупной территориальной единицы, которая в то время, возможно, являлась восточным анклавом племени укранов, принадлежащего племенному союзу велетов. Кроме предметов быта был обнаружен ряд находок, которые свидетельствуют о контактах жителей с другими регионами, особенно со странами Надбалтийской хозяйственной сферы. Самое позднее в середине IX в. вокруг поселения были возведены мощные укрепления. Производство было сконцентрировано в отдельных районах и обычно имело много направленностей. В городе функционировало несколько специализированных ремесленных мастерских, в основном это были кузницы, где в ковке использовалась техника «сэндвича». Также были и судостроители, которые изготовили судно с поясом наружной обшивки, старейший образец славянского судостроения, обнаруженный пока только на южном побережье Балтийского моря. В Щецине в то время действовала также стеклодельная мастерская, работавшая на импортном стеклянном бое. Наряду с этими находками были найдены различные изделия «купеческого оснащения», включая фрагменты чаши весов, сделанной из оленьего рога по образцу привозных бронзовых весов. Были также зафиксированы изделия иностранного происхождения - украшения и личные вещи, а также предметы, сделанные из привозного сырья (филлит, низкофосфористое железо), необходимого для ежедневной производственной деятельности, наличие которой хорошо иллюстрирует характер широких коммерческих связей средневекового Щецина. Ещё на раннем этапе, самое позднее в 920 г., площадь застройки включала в себя территории старого русла Одры. Самые ранние постройки были возведены на территории будущего Овощного Рынка. В последующие годы Щецин был разделён на два основных элемента – крепость, занимающая Замковый холм, и район Одры (Подзамочье). Обе части этого города выполняли сходные экономические функции. Около середины X в. в застройке Щецина произошли значительные изменения. Свободные горожане заселили район Одры. Их производственная деятельность являлась решающей для экономического благосостояния городского центра. Многочисленные ценные находки, найденные в культурных слоях того периода, показывают высокий уровень городской культуры. Кроме изделий, которые отражали повседневную жизнь жителей, их производственную деятельность, кроме довольно распространённых рыболовецких принадлежностей, были также найдены предметы, которые могут рассматриваться как свидетельство существования более высоких слоёв городской культуры. В основном это предметы иностранного (в том числе скандинавского) происхождения. Увеличение экономического потенциала пригорода (suburbium) и растущая экономическая и социальная роль его населения, что ясно демонстрируют раскопанные материалы, спровоцировали изменения, которые в последней четверти XI в. привели к окончательному оформлению в Щецине системы, называемой олигархической городской республикой. Очевидно, это было время наивысшего расцвета в истории города. Обращает на себя внимание богатство коллекций находок, обнаруженных в слоях, относящихся к этому периоду, большое количество изделий иностранного происхождения. Роль Щецина как торгового центра в связи с этим представляется очевидной. Основная часть населения, состоящая из разных слоёв, в основном проживала в районе Одры.

В статье рассматриваются особенности тактики и вооружения наемников из Скандинавии и Руси на византийской службе, действовавших преимущественно как конная пехота. Исследуются также термин «пелекий», обозначавший самый распространенный у варангов тип оружия, и византийские влияние на комплекс вооружения в целом.