Диахронический аспект изучения ландшафта является интегральной частью многих дисциплин: исторической географии (в её советском и западно-европейском вариантах), американской и европейской версий ландшафтной географии, культурной географии, классической физической географии, ландшафтной археологии и т.д. Различия в структурах концептуализации понятия географического ландшафта проявляются не только на уровне классической и постнеклассической, «советской» и «западной» науки, но и на уровне национальных научных школ. Советские исследователи, изучающие палеоландшафты, обращали внимание преимущественно на физико-географические проблемы, такие как характеристики компонентов древнего ландшафта, выявление их хронологической и пространственной последовательности. Немарксистские исследователи фокусировались главным образом на концептуализации значения ландшафта в ранних культурах. В результате можно проследить широкое разнообразие в осмыслении ландшафта, начиная с интерпретации его как пространства, где действует человек, заканчивая пониманием его как ключевого фактора, определившего основные черты систем добывания еды раннего человечества и этнических культур. Изучение экологического контекста палеоландшафтов, представляющее собой реконструкции понимания палеоландшафта его жителями, приобретает в последнее время возрастающую популярность. Распространение постмодернистской методологии в исследованиях палеоландшафтов осуществляется на основе феноменологического подхода. Его ключевая идея состоит в том, что ландшафт не существует без своего создателя, и раскрывает себя в понятии интеранимации ландшафта. Она иллюстрируется постструктуральными методами и «художественным» подходом. Для большинства упомянутых подходов к осмыслению палеоландшафтов (кроме постсоветских физико-географических исследований) типична неопределённость в пространственной и хронологической структурах. Вот почему термин «ландшафт» часто применяется для территориальных единиц, характеризующихся чрезвычайным различием таксономических и существенных черт.