Шейные гривны в виде разомкнутого кольца с конусовидными окончаниями появляются в местных материалах в период В2 в одном контексте с другими предметами, находящими параллели на территории Скандинавии. Их прототипами, вероятно, являются украшения группы Хавор. Помимо Самбии и Натангии, гривны с конусовидными окончаниями получили распространение на территории восточной Прибалтики.

В настоящей работе изучается вопрос семантической нагрузки раннесарматских «кладов», исследованных на территории юга Восточной Европы, как правило, в полах курганов и в естественных всхолмлениях. Авторы приходят к заключению, что подобные комплексы культового характера представляли собой святилища, сооружавшиеся передовыми отрядами этих кочевников, по мере продвижения их на запад. В древних обществах завоевание и покорение новых территорий всегда начиналось с ритуала, который символически повторял акт сотворения. Главным элементом данного ритуала было возведение алтаря.

В монографии впервые в науке излагается анализ погребального материала Янтарного берега (историческая Пруссия) применительно к реконструкции палеосоциальных норм в данной части Европы на протяжении I тысячелетия AD. Социальную структуру и тенденции развития социумов в земле эстиев и пруссов кратко можно представить следующим образом: 1. По данным погребальных памятников начиная с фазы В2/С1 Самбия и прилегающие территории были практически полностью покинуты автохтонным западнобалтским населением, отступившим на восток под давлением пришельцев, которые античные письменные источники объединяют общим источников “венеды”. В их среде, не исключено, присутствовали носители вельбарской культуры любовидзской фазы - восточные германцы и пришельцы из Подунавья – романизированные кельты. Достаточно стабильно сохранившимися западнобалтские родовые сообщества фиксируются лишь в верхнем течении р. Преголи. Аллохтоны на Янтарном берегу несомненно составляли некий социальный коллектив, главенствующую роль в котором играли разноэтничные воины. Не исключено то, что германский по происхождению этникон “эстии” мог объединять в юго-восточной Балтии и “венедов”, и остатки балтов-автохтонов. Это сложное по своим этно-культурным компонентам сообщество имело столь же сложную социальную структуру. 2. Начало деформаций родовых отношений в обществе эстиев-балтов, в массе появившихся вновь на Янтарном берегу в результате “западнобалтской реконкисты” середины Vв., совпадает и, очевидно, вызывает возникновение прусской культуры. Этот процесс был детонирован активным общением эстиев и видиварев. 3. Имея в сущности нетрадиционные для родо-племенной системы истоки, материальная культура пруссов имеет дружинный характер. Правда, уже с рубежа VII-VIII вв. властные функции в земле пруссов оказываются в руках жрецов, “приватизировавших” победу пруссов-дружинников над мазурами. 4. Стремление скандинавских викингов с нач. IX в. контролировать янтарную торговлю начиная непосредственно с ее источника - с Самбии - привели к неожиданным результатам. Инокультурные влияния не уничтожили, а усилили прусскую дружину. 6. В начале XII в. следы дружинных древностей в прусской археологии практически уже не читаются. Причиной тому послужил, вероятно, конфликт между воинами-профессионалами и жрецами за распределение дани и, соответственно, за власть.