Обработка бивней мамонтов является одной из важнейших характеристик материальной культуры древнего человека. Производство орудий из этого материала стало одной из важнейших инноваций верхнего палеолита. Материалы из Янской стоянки представляют собой исключительно полный набор данных для понимания технологий обработки бивня. Технологические операции были тесно связаны с формой и размерами желаемого продукта (прежде всего охотничьего вооружения), но также предопределялись свойствами сырья. Предложены реконструкции нескольких технологических циклов, включая производство длинных заготовок расслоением и расклиниванием. Подобные технологии были широко распространены в верхнем палеолите Северной Евразии.

Статья является продолжением дискуссии (см. Буровский, Пучков 2013; Питулько 2013). Показано, что возражения В. В. Питулько (2013) против идеи о ведущей роли людей в вымираниях плейстоценовой мегафауны несостоятельны. Так, «истинно ксерофильные насекомые» сопровождали мамонтов далеко не всегда и не везде. Увлажнение климата, сузившее ареалы этих насекомых в голоцене, не могло погубить мамонтов, живших не только в сухих тундростепях, но и во многих других средах. Заселение людьми Северо-Востока Сибири было долгим, многофазным и колебательным процессом, отчего мощь воздействия людей на мегафауну увеличивалась постепенно. Поэтому перепромысел мамонтов здесь (как везде в Палеарктике) протекал не по типу «блицкрига», а по типу медленного «зитцкрига». Разрывы между временами «последних» мамонтов и «первых» людей на Таймыре и о. Врангеля объясняются неполнотой ископаемой летописи. Второстепенность роли климатообусловленных «естественных причин» в некомпенсированных вымираниях плейстоценовой мегафауны следует из отсутствия/редкости таких вымираний в довюрмские колебания климата.

Статья посвящена проблемам изучения степной природно-хозяйственной области (ПХО) верхнего палеолита. Приведен их подробный историографический обзор. На основе данных по опорным археологическим памятникам юга Восточной Европы (Амвросиевка, Большая Аккаржа, Анетовка II, Каменная Балка I—III, Мураловка, Золотовка I и др.) разработана схема годового хозяйственного цикла, который имел выраженный сезонный характер, обусловленный миграциями животных. В нем были представлены различные типы сезонных лагерей: весенне-летние, осенне-зимние и зимние. Во время основного периода существования степной ПХО (около 22—13 тыс. лет назад) охота велась преимущественно на бизонов на протяжении весны и лета, когда древние коллективы консолидировались. В осеннезимний период охота на бизонов была более индивидуальной, тогда же добывались и другие животные: дикие лошади, северные олени и др. Эти выводы проиллюстрированы этнографическими параллелями с образом жизни и годовым экономическим циклом американских индейцев южной и центральной частей Великих равнин Северной Америки. На заключительном этапе существования степной ПХО (около 13—10 тыс. лет назад) ее фауна претерпела существенные изменения. Хотя бизоны не исчезли полностью, основным объектом охоты стала лошадь.

Подобно выжившим толстокожим, вымершие исполины (хоботные, носороги, гигантские ленивцы, дипротодонтиды и пр.) формировали пастбищные экосистемы, повышенно пригодные для них самих и меньшей мегафауны. Гиганты прокладывали удобные тропы в зарослях, ускоряли оборот веществ и энергии, разреживали древостои, обеспечивали доминирование ценных пастбищных растений, копали «колодцы» в засушливых местностях, утаптывали снег и крушили наст в условиях севера. Поэтому их частичное (Африка и юг Азии) либо полное (остальные материки) устранение первобытными людьми вызвало радикальные перестройки экосистем. Эти перестройки, вместе с охотой, выжиганиями и другими воздействиями человека стали причинами вымираний также многих животных весом от 10 до 1000 кг. В Старом Свете из-за давнего присутствия гоминид и их медленной биологической и культурной эволюции кризис начался давно и развивался постепенно. Многие животные уцелели, успев приспособиться к прямым и косвенным воздействиям человека. В Австралии, Северной и Южной Америке животные, ранее незнакомые с гоминидами, столкнулись с «готовыми» людьми нашего вида. Отсюда — быстрое истребление людьми всех гигантских фитофагов и огромные потери менее крупной мегафауны как от прямого истребления, так и от экосистемных следствий быстрого выпадения исполинов. Идеи о ведущей роли изменений климата в этих вымираниях противоречат фактам. Столь же несостоятельны возражения против способности доисторических людей успешно охотиться на гигантских зверей.

Дискуссия о происхождении огромного количества костей мамонта на ряде восточноевропейских стоянок средней поры верхнего палеолита (24–14 тыс. л. н.) имеет гораздо более длительную историю, чем принято считать. Ее начало восходит к 70-м годам XIX в., когда в литературе впервые сформировались две диаметрально противоположные гипотезы: 1) люди, жившие на этих стоянках, охотились на мамонтов, и огромное количество костей — это остатки охотничьей добычи (А. С. Уваров, И. С. Поляков); 2) люди, оставившие эти стоянки, были собирателями мамонтовых костей и падали (В. В. Докучаев, А. И. Кельсиев, Ф. К. Волков). Возобновившаяся в 1990-х гг. дискуссия выявила слабые стороны обеих концепций. Во-первых, на территории Русской равнины в указанный период полностью отсутствуют предполагаемые источники собирательства — естественные кладбища мамонтов. Единственное достоверно зафиксированное захоронение мамонтов, погибших в результате природной катастрофы — Севское — никогда не разрабатывалось палеолитическим человеком. Во-вторых, непонятно, каким образом и с какой целью с мест предполагаемых естественных скоплений останков мамонтов или облавных охот на территорию стоянки притаскивались многотонные туши этих животных, включая беременных самок. Это противоречие разрешается, если предположить, что в рассматриваемый период в центре Русской равнины между человеком и мамонтом существовала более сложная связь, нежели предполагает привычная дилемма охотник — дичь. Речь идет, разумеется, не об одомашнивании мамонта, но о своеобразном симбиозе, отчасти напоминающем этнографически зафиксированный симбиоз ряда народов Севера с северными оленями. Последние, как известно, до сих пор не рассматриваются в качестве вполне доместицированного вида. Изложенная концепция носит предварительный характер и нуждается в дальнейшей разработке.

В статье дана характеристика животноводства и охоты черняховского поселения Сокол и раннеславянского Лука Каветчинская, располагавшихся в Среднем Поднестровье. Указанo на возможное разведение различных пород скота этими племенами в данном районе, а также на слабое значение охоты в связи с хорошо развитым животноводством, обеспечивавшем население всем необходимым.

Данная статья является научно-популярной и представляет собой краткий анализ древкового оружия, характерного для территории Дальнего Востока и Крайнего Севера. Автор намеренно не затрагивает некоторые вопросы вооружения и промысловой культуры определенных этносов, проживающих на данной территории.

Данная статья представляет собой краткое обозрения комплекса промысловых охотничьих инструментов одного из коренных этносов Приамурья - удэгейцев. Дается описание основных предметов для охоты и их краткая классификация на основе ряда признаков.

Данная работа представляет собой обзорный анализ изменений, происходящих в обществе коренных народов Дальнего Востока в период ХIХ-ХХ вв. В первую очередь эти изменения связаны с проникновением в быт малочисленных этносов новых предметов быта, орудий и оружия, что влекло за собой более глубокие изменения социального и экономического характера. В статье дается попытка обрисовать эти изменения и дать первичное объяснение некоторым взаимосвязям двух культурных течений – традиционной культуры коренных народов и русской культуры.