В статье показано, что интерес исследователей к памятникам ранних славян в указанном регионе возник после 1944 г. в связи с политическими переменами в Болгарии и Румынии. Первый этап исследований связан с открытием памятников более поздней славянской группы памятников типа Хлинча I (Попина — Гарван). Позднее были найдены и более ранние находки керамики пеньковского типа. Включенный в статью каталог находок включает 49 местонахождений (в основном византийские крепости) славянской керамики. В каталог включены и находки пальчатых фибул, но только в случае, когда они найдены вместе со славянской керамикой. Кроме этих определенных памятников славянского присутствия, включены и несколько сосудов — случайных находок. Обзор славянских материалов показывает следующие тенденции: — Находки керамики пеньковского типа происходят исключительно из византийских крепостей, что подтверждает тезис о том, что первая волна славянских поселенцев в Византии была в основном федератами. Находки этой керамики могут быть связаны только с первым поколением инфильтрантов. Следующее поколение вряд ли могло быть связано с подобным низким уровнем культуры. Преобладание керамики пеньковского типа (особенно на территории Добруджи) может быть напрямую связано с древностями пеньковской культуры на территории современных Молдовы и Украины; — Славянские поселенцы второй волны (т. н. группа Вылчедрын — Якимово) жили недалеко от еще существующих (или уже заброшенных) крепостей; — На руинах крепостей, в которых были найдены следы первой волны славян, появляются жилища и следующих волн славянских переселенцев.

На территории Сербского Подунавья по обоим берегам реки находятся 13 памятников, на которых зафиксированы следы поселений, относящихся к VI—VII вв. и определенных как славянские. Данные о достоверных раннеславянских погребениях рассматриваемого периода практически полностью отсутствуют. Решающее значение для датировки исследованных объектов имеет керамика, поскольку других надежных хронологических индикаторов найдено не было. В связи с самым ранним появлением славян, кроме поселений, рассматривались и отдельные образцы пальчатых фибул. При исследовании памятников, расположенных на левом берегу Дуная, в более широком контексте раннеславянских памятников из других частей Карпатского бассейна, напрашивается вывод, что пока отсутствуют убедительные доказательства датировки славянского присутствия на изучаемой территории временем ранее 2-й половины VI в. В качестве самых ранних находок, соотносимых со славянами, жившими в южных областях Сербского Подунавья, принимаются лепные керамические изделия из византийских крепостей. С этим же периодом и населением связывают ряд типов пальчатых фибул. Вероятно, славяне были привлечены на службу по защите византийских границ в области Аквиса после 585 г., когда византийское население пострадало в результате аварского похода. Примерно тем же временем определяется и основание первых славянских поселений в том же районе.

Исследуемое пространство, расположенное в восточной части Карпатского бассейна, не было единообразно в плане развития в древности; неоднозначен и нынешний этап исследования. Если область в западной части Румынии, тесно связанная с бассейном Тисы, была территориально близка к ядру Гепидского королевства, а позднее раннего Аварского каганата, то Трансильвания развивалась на периферии пространства, находившегося на северо-западе и связанного с бассейном Верхней Тисы, всегда находилась вне прямого контроля, осуществляемой этими центрами власти. Наиболее четкая картина может быть предложена для территории Северо-Западной Румынии, которая ранее ограничивалась так называемым «горизонтом Лазурь — Пишколт» (середина VI века — первая треть VII века). Более сложной является ситуация в Трансильвании, попавшей после середины VI века под контроль Аварского каганата. На юго-востоке может быть очерчен аналогичный культурный горизонт, что и в северо-западной части Румынии, с аналогичной хронологией. Вся археологическая ситуация указывает на эволюцию в Трансильвании во второй половине VI и в течение VII века — на демографические изменения и процесс аккультурации в сфере материальной культуры, возможно, даже сопровождаемый некоторыми этническими трансформациями. Что касается славян, то остается неясным их положение в области между реками Криш и Дунай. И археологической информации недостаточно, несмотря на более или менее определенные открытия на северном берегу Дуная, в Румынском Банате.

Работа посвящена исторической основе «этнографических» известий Льва Диакона о тавроскифах-росах, включенных в его повествование о походе князя Святослава Игоревича на Балканы (о жестокой расправе Святослава над жителями Филиппополя, о жертвоприношениях росов, о внешности русского князя и др.). Основное содержание этих известий находит объяснение в контексте раннеславянских инициационных ритуалов и мифов, восходящих к индоевропейской архаике, и позволяет сделать вывод о характере воинских контингентов Святослава — вторгшихся в Болгарию отрядов взрослых воинов и проходящих инициацию юношей, являвшихся формой индоевропейских мужских союзов.
Восточная Европа в древности и средневековье. Язычество и монотеизм в процессах политогенеза: XXVI Чтения памяти В.Т. Пашуто (Москва, ИВИ РАН, 16–18.04.2014 г.). М.: ИВИ РАН, 2014. С. 122–129.

В статье обосновывается тезис о том, что в гуннское время на территории бассейна Верхнего Дона складывается межплеменное потестарное объединение, которое можно условно обозначить термином «варварское королевство». Признаки его формирования следующие. Во-первых, наличие единой военно-административной организации, контролирующей относительно большую по площади заселенную территорию. Система поселенческих и погребальных памятников гуннской эпохи в верховьях Дона отвечает этим условиям. Центр «королевства» находился на Острой Луке Дона (комплекс памятников у сёл Замятино, Ксизово, Мухино, Каменка). Большинство остальных памятников представляют собой поселки сельского населения, которые часто группируются вокруг городищ. Во-вторых, признаком потестарного объединения племен является наличие военно-дружинной прослойки. В Мухино открыто богатое захоронение женщины с престижным инвентарем. На некрополях у сёл Ксизово и Животинное известны захоронения воинов в сопровождении оружия и деталей воинского костюма. С той же социальной группой связаны находки вооружения и престижных вещей на поселениях. Судя по датирующим вещам и комплексам, «варварское королевство» на Верхнем Дону складывается в середине V в., когда местное преимущественно раннеславянское население попадает в зависимость от алано-германской дружины выходцев из района Нижнего Дона и Танаиса.

На основании многолетних исследований памятников черняховской культуры автор выделяет три основных типа: 1. Тип Косанов занимает большую часть ареала распространения черняховской культуры, от левобережья Днепра до Трансильвании. На памятниках этого типа прослеживается множество элементов носителей северо-западной вельбарской культуры (готов) и других германских племён, происходящих из Северной Европы и Скандинавии (в частности, герулов). На восточных границах пришельцы вступают в тесные контакты различного рода с носителями киевской культуры ранних славян. 2. Тип Черепин-Теремцы в верховьях Западного Буга, Днестра и в среднем Поднепровье (Теремцы хронологически представляют относительно позднюю стадию). Автор склоняется к мнению о том, что эта группа была связана с протославянами. 3. Причерноморский тип. Активное участие в его формировании, должно быть, принимали скифы из Нижнего Поднепровья, сарматы и эллины, жители хор классических античных городов на побережье Чёрного моря. Автор полагает, что роль дакийских элементов в развитии черняховской культуры была незначительна.