Статья посвящена проблеме трансформации сарматских обществ на рубеже эр и в I в. н. э. под влиянием миграций. Анализируется структура миграции и ее социальные последствия. Сопоставляются миграции с Востока по археологическим данным и определяется их влияние на сарматское общество. В I в. н. э. формируется новая модель отношений сарматов и оседлого мира — модель, которая опиралась на военную силу — катафрактарную конницу, и, может быть, использовала практику переселений отдельных групп оседлого населения. Эта социальная модель взаимодействия номадов и оседлого населения была привнесена мигрантами из Средней Азии. Рассматриваются культурные инновации и социальные и политические изменения в сарматском обществе I в. н. э. и их отражение в археологическом материале.

В статье обосновывается тезис о том, что в гуннское время на территории бассейна Верхнего Дона складывается межплеменное потестарное объединение, которое можно условно обозначить термином «варварское королевство». Признаки его формирования следующие. Во-первых, наличие единой военно-административной организации, контролирующей относительно большую по площади заселенную территорию. Система поселенческих и погребальных памятников гуннской эпохи в верховьях Дона отвечает этим условиям. Центр «королевства» находился на Острой Луке Дона (комплекс памятников у сёл Замятино, Ксизово, Мухино, Каменка). Большинство остальных памятников представляют собой поселки сельского населения, которые часто группируются вокруг городищ. Во-вторых, признаком потестарного объединения племен является наличие военно-дружинной прослойки. В Мухино открыто богатое захоронение женщины с престижным инвентарем. На некрополях у сёл Ксизово и Животинное известны захоронения воинов в сопровождении оружия и деталей воинского костюма. С той же социальной группой связаны находки вооружения и престижных вещей на поселениях. Судя по датирующим вещам и комплексам, «варварское королевство» на Верхнем Дону складывается в середине V в., когда местное преимущественно раннеславянское население попадает в зависимость от алано-германской дружины выходцев из района Нижнего Дона и Танаиса.

В статье охарактеризованы история пребывания и роль аланских военных контингентов в сасанидской армии. На основе письменных, археологических и иконографических источников автор приходит к выводу, что подразделения алан присутствовали в персидском войске в VI в. н.э., во время правления царя Хосрова I (531–579). В сасанидской армии аланы служили в легкой кавалерии, а также в качестве катафрактов.
Аланы на военной службе у сасанидского Ирана // Вестник Северо-Осетинского государственного университета имени К.Л. Хетагурова. 2011. № 4. С. 29 – 34.

В настоящей работе дается иконографический и семантический анализ небольшого ритуального сарматского котла с тремя различными зооморфными ручками — апотропеями и трубчатым носиком-сливом, случайно найденного в районе Слободзеи на левобережье Нижнего Днестра. Судя по полученым результатам, изготовивший его мастер, находящийся под сильным влиянием религиозных представлений, характерных для Центральноазиатского региона, попал в Северо-Западное Причерноморье с очередной (аланской) волной мигрантов. Аналогичные котлы, надо полагать, использовались в неких мистериях, связанных с воскурением психотропных веществ, предшествующих погребальному обряду.

Данная публикация представляет собой первый научный перевод с древнегреческого языка на русский «Диспозиции против аланов» знаменитого историка Арриана. Перевод сделан практически буквально. В нём особое внимание уделяется военной терминологии. В конце 135 г. н.э. аланы захватили Закавказье и проникли в Каппадокию. Для отражения нападения легат римской провинции Арриан собрал около 18 000 солдат и, вероятно, двинулся навстречу аланам. Напуганные кочевники не приняли бой и отступили. Данная работа Арриана появилась после экспедиции против аланов. По контексту работа делится на четыре части. В первой части (§1-10) показано войско, идущее походной колонной длиной более 10 км. Арриан опасался неожиданной атаки с фронта, о чем свидетельствует выдвижение стрелков и положение обоза позади войск. Вторая часть сочинения (§11) рассказывает о приготовлении к построению. Третья часть (§12-24) описывает диспозицию армии. Легат предполагает выбрать местом для боя равнину, окаймленную по бокам возвышенностями, на которых он поставит стрелков и дротикометателей под прикрытием тяжеловооруженных, тогда как в центре построятся легионы. Это типичное римское построение с легионерами в середине и auxilia на флангах. Арриан понимает, что его конница не может противостоять аланской ни по численности, ни по качеству, поэтому он совершенно правильно размещает её позади пехоты. Сам полководец с резервом стоит за центром боевого порядка. Четвертая часть сочинения (§25-31) дает возможное описание будущей битвы. Враг римлян — это вооруженные пиками всадники, вероятно, имеющие в походе заводных коней. Арриан рекомендует подпустить врага на расстояние выстрела, после чего оглушить его боевым криком и в то же время пускать метательные снаряды, что, возможно, окажет психологическое влияние на противника и заставит его отступить. Однако автор предполагает и другой вариант, а именно: аланы все же приблизятся к пешему строю. В этом случае он рекомендует последнему сплотиться и встретить врага стеной щитов, через которую конница вряд ли пробьется — как раз таким образом пехота обычно отбивает конную атаку. После этого кочевники должны обратиться в бегство. Арриан предполагает преследовать врага легкими всадниками когорт, которые будут выведены вперед через разомкнувшуюся пехоту. Действия конницы должны поддержать легковооруженные. А так как полководец опасается возобновления атаки отступающими, он приказывает легионам быстро идти вперед, чтобы, в случае надобности, снова вывести их в переднюю линию. Таким образом, в данном произведении Арриан подтверждает свою репутацию профессионального солдата, показывая себя знатоком естественного взаимодействия родов войск. Само произведение является лишь фрагментом, поскольку у него нет ни вступления, ни заключения, которые, как правило, имеются в античных сочинениях. Уникальность этого фрагмента состоит в том, что только он подробно показывает римскую тактику во II в. н.э. Первая часть сочинения носит совершенно конкретный характер. Арриан называет по именам командиров, знает, какие чины руководят в данное время отрядами, причем не обязательно те, которые должны быть по «штатному расписанию». Описание боя более абстрактно: нет ни названий местностей, ни конкретного описания вооружения и тактики аланов. Сюда же вставлены описательные фразы (§10; 15; 16; 23), которые, в принципе, не нужны в диспозиции. Все это говорит за то, что в основе сочинения лежала конкретная кампания, для которой был разработан определенный план действий и конкретная диспозиция. Затем они были литературно обработаны. Вероятно, «Диспозиция» - это первоначально отдельное произведение Арриана, которое, затем, в переработанном виде, могло, как входить в «Аланику», так и составлять отдельное сочинение. «Диспозиция» могла входить в несохранившуюся «Тактику римской пехоты» Арриана, в которую, как и в «Тактическое искусство», были вставлены военные наблюдения из личного опыта Арриана.