Крупнейший в Северном Причерноморье могильник Мамай-Гора занимает край левобережного плато в 3—5 км к югу и юго-западу от с. Великая Знаменка Каменско-Днепровского р-на Запорожской обл. Из 317 скифских погребений 12 принадлежат так называемым амазонкам. Размеры погребальных сооружений и состав вещевого набора свидетельствуют, что основная масса женщин-воительниц представляла рядовое население и составляла небольшой легко вооруженный отряд. С учетом того, что в могильнике Мамай-Гора исследовано 110 мужских и 135 женских погребений, можно заключить, что каждым десятым воином была женщина, и каждая одиннадцатая женщина носила оружие (т. е. выполняла воинскую повинность).

Появление остродонной и округлодонной керамики с зубчато-гребенчатым орнаментом в Северном Причерноморье до настоящего времени связывалось археологами с распространением на юг обитателей северных и северо-восточных регионов. Значительные серии абсолютных дат неолитических памятников Восточной Европы, полученные в последнее время в Киевской радиоуглеродной лаборатории, показали, что такая посуда появилась в Северном Причерноморье раньше, чем в Верхнем Поднепровье, Поволжье, бассейне Камы и Зауралье. Эти данные убеждают в необоснованности существовавших гипотез. Как альтернативу им автор предлагает рассматривать причерноморский неолит с гребенчатой орнаментацией керамики как часть области средиземноморских неолитических культур с керамикой импрессо. Возможным средиземноморским прототипом северо-причерноморской керамики с гребенчатым орнаментом могла быть посуда неолита Северной Африки, известного как «сахаро-суданский комплекс» или «хартумский мезолит». Сформированная в 9—8 тыс. сal BC, к середине 7 тыс. сal BC она могла попасть на Ближний Восток, и далее — на северное побережье Черного моря. Высокая скорость её распространения, засвидетельствованная радиоуглеродными датами, отвечает модели «скачкообразной колонизации», основанной на каботажном плавании (концепция «морских пионеров» Ж. Зильяна). О возможности морской колонизации Северного Причерноморья свидетельствует появление тут неолитической керамики лишь после образования Босфорского пролива, когда Черное море уже стало частью Большого Средиземноморья. Поселения средиземноморских мигрантов с полным «неолитическим пакетом» в Северном Причерноморье пока не найдены. Это может объясняться их расположением на плодородных прибрежных низменностях, в настоящее время затопленных морем, уровень которого в течение последних 8,5 тысяч лет повысился более чем на 10 м. С другой стороны, один фрагмент сосуда с кардиумным орнаментом был обнаружен на поселении бугоднестровской культуры Саврань. Эта находка свидетельствует о проживании в Северном Причерноморье носителей традиции кардиумной орнаментации керамики или об их контактах с жителями этого региона. Посуда с гребенчатым и линейным орнаментом, все признаки которой встречаются на посуде неолита с керамикой импрессо, а также специфичный «неолитический» кремневый инвентарь, кости домашних животных, полированные каменные изделия, найденные на неолитических поселениях Северного Причерноморья, также могут свидетельствовать о контактах их обитателей со средиземноморскими мигрантами, жившими на побережье Черного моря.

В XX веке нередко высказывалось предположение, что в обществе, представленном ямной культурой, существовали конные воины, неоднократно вторгавшиеся на территорию Балканского полуострова и Карпатского бассейна. Это утверждение никем особенно не оспаривалось по причине отсутствия соответствующих признаков в погребениях. В данной статье сопоставляются характеристики погребений ямной и катакомбной культур в Северном Причерноморье с целью найти основания для интерпретации социальных структур обеих культур. Погребения ямной культуры отличаются по сложности погребальных конструкций (одно- или двухчастное сооружение, его размеры, наличие кургана над могилой и т.д.). Относительное однообразие предметов инвентаря в могилах ямной культуры, по всей видимости, говорит в пользу существования эгалитарного общества. В то же время, количество и разнообразие погребального инвентаря увеличивается в период катакомбной культуры, особенно в ингульской культуре. Тем не менее, доказательства присутствия конных воинов в обеих культурах по-прежнему отсутствуют.

Почти весь жизненный путь профессора Владимира Никифоровича Станко связан с регионом Юга Украины. В регионе северо-причерноморских степей он провёл все свои исследования памятников позднего палеолита. Учёным раскапывались стоянки Белолесье, Сагайдак І, Анетовка І, Анетовка ІІ, Анетовка ХІІІ, Анетовка ХХІІ. Десять позднепалеолитических стоянок были исследованы в ходе самостоятельных раскопок его учениками. С. П. Смольяниновой изучены стоянки Ивашково VI, Лески, Срединный Горб, а Н.П. Оленковским — стоянки Леонтьевка, Нововладимировка ІІ, Дмытривка, Вознесенка ІV, Солёное озеро Iа, Солёное озеро VI, Солёное озеро IX. Из 37 памятников позднего палеолита, раскопанных на юге Украины, почти половина связана с деятельностью профессора Станко и его учеников. Большинство опубликованных монографических исследований по этому региону также принадлежит В. Н. Станко (3) и его воспитанникам — С. П. Смольяниновой (2) и Н. П. Оленковскому (5).

Статья посвящена комплексной характеристике «парфюмерных палочек», хранящихся в Одесском археологическом музее и Эрмитаже - относительно редкой и мало исследованной категории стеклянных изделий римского времени. На северных берегах Черного моря подобные артефакты чаще всего встречаются в женских и подростковых жреческих погребениях, являются их маркерами. В северопонтийской коллекции имеются уникальные экземпляры. На основании анализа состава стекла (Табл. 1), автор приходит к выводу, что «палочки» изготавливались в различных местах древнего мира. Не исключается их изготовление из привозных полуфабрикатов в ряде городов Северного Причерноморья (Пантикапей, Херсонес, Ольвия, Тира и другие).

В данной статье публикуются неизвестные науке и редкие монеты античных городов – Тиры, Ольвии, Керкинитиды, Херсонеса и Пантикапея

В настоящей статье речь идёт о четырёх важных полисах Северного Причерноморья: Борисфене, Ольвии, Нимфее и Гермонассе, основанных выходцами из Милета и, возможно, других ионийских городов, и поэтому однородных в культурном и этническом отношениях. Они все были классическими колониями, основанными первой волной греческих колонистов, все стали крупными экономическими, политическими и религиозными центрами своих регионов. Все четыре города издавна подвергались систематическим археологическим раскопкам. Сравнительный анализ показывает, что на ранних этапах освоения сравниваемых регионов отчётливо проявляются различия в характере и путях формирования в них сельской округи греческих городских центров. Также становится очевидным, что причины этих различий следует искать в структуре окружавшего греческие полисы местного населения — в его хозяйственно-культурных и демографических характеристиках. Позднее, с укреплением социально-экономических основ греческих колоний в прибрежной зоне Скифии и в связи с упрочением господства степных скифов в хинтерланде всё более заметное влияние на формирование античных сельских территорий в Северном Причерноморье стал оказывать военно-политический фактор отношений не только между греческими и местными этно-политическими объединениями, но и между самими античными государствами.

Статья представляет собой исторический обзор ситуации в Северном Причерноморье во время расцвета Всепонтийской державы Митридата VI. В нём рассматриваются различные аспекты отношений между Понтом и местными варварскими объединениями. Попытка Митридата консолидировать варварские племена в Северном Причерноморье, по мнению автора, должна рассматриваться как главная задача его политики, имеющей своей целью продолжение борьбы против Рима. В конечном итоге понтийскому царю удалось сформировать «единый греко-варварский блок», который просуществовал до тех пор, пока Митридат и его коалиция не потерпели первое поражение от римлян..

Данная монография базируется на сведениях по эпиграветтской стоянке Большая Аккаржа, и с опорой на их информативность анализируются многие аспекты верхнего палеолита так называемой степной зоны южной Украины – в частности, попытки создания широких палеоэкономических реконструкций и создания общей хронологической схемы. Однако, стратиграфия памятника и степень сохранности его культурного слоя с характерными находками не соответствуют намеченным смелым целям. Коллекция изделий из кремня, сформированная главным образом эпиграветтскими находками, очевидно, перемешана с находками двух типов эпиориньякской (кремс-дюфур и Зелёный Хутор-Климауцы), раннемезолитической (тип Белолесье с сегментами) и мезо-неолитической (комплекс находок Кукрека, Гребеников) индустрий. Серьёзно разрушенный и недатированный радиоуглеродным методом культурный слой памятника (согласно анализу пыльцы было сделано предположение, что он сформировался в довольно холодный и сухой период последнего ледникового максимума – 19-18 тысяч лет назад) также содержал в себе в избытке улиток Helix sp.- вид, характерный для тёплых и влажных климатических условий. Стараясь воспроизвести палеолитическую реальность, автор предположил, что верхнепалеолитические жители окраинно-ледниковых степей специально собирали этих улиток, а также предпринял попытку реконструировать ряд жилищ (например, с деревянными опорами и глинобитные постройки формы, близкой к квадратной). Гипотезы эти представляются экзотическими. Как результат активного использования смешанных, недатированных и не стратифицированных памятников для определения производств верхнего палеолита И.В. Сапожников также вводит очень странные и синкретичные виды индустрий – например, «граветтоидный эпиориньяк» и «ориньякоидный эпиграветт». В нашей рецензии обсуждаются идеи, предложенные И.В. Сапожниковым, в их связи с реальными проблемами верхнего палеолита южной Украины, Молдовы и России.

В статье исследуется ряд изделий, типичных для Северного Причерноморья, выполненных в полихромном стиле (также ошибочно называемом «сердоликовым») (таб. 2–4 и каталог). Как правило, он характеризуется вставками крупных, плоских шлифованных сердоликов и оригинальным набором штампованных геометрических элементов декора на лицевой пластине. Авторы не пытаются найти место происхождения этих изделий в других регионах (все находки на территории от Ирана до Балканского полуострова, упомянутые в научной литературе, являются очень дальними «прототипами» или аналогами: таб. 6, 2–4). Вещи в этой традиции производились в двух античных городах Крыма — Пантикапее и Херсонесе; стиль каждого из них имеет известную специфику. Изделия в этом стиле, согласно датировкам В.Ю. Малашева (Малашев, 2000), можно разделить на четыре хронологические группы (периода). К хронологической группе 1 (период IIb — вторая половина III в.н.э.) относятся в основном элементы женского костюма варварских племён Западного Крыма, тогда как к группам 2 (период IIIа — конец III — первая треть IV вв.), 3 (период IIIb — вторая треть IV в.н.э. — 372/375 гг., до нашествия гуннов) и 4 (не раннее середины IV — начала V вв.) главным образом относятся предметы военного вооружения (предметы упряжи, мечи и кинжалы, ременные пряжки). Похожие изделия использовались местным варваризованным и варварским населением городов (особенно в Пантикапее), хотя большая часть этих предметов была предназначена для подарков представителям элиты варварских племён степи, а именно ираноязычным группам: аланам и тавроскифам (соседние германские племена и кавказские горцы не пользовались такими изделиями вообще). Погребения знати, содержащие изделия в этом стиле и обнаруженные в Пантикапее, обладают сармато-аланскими чертами (на предметах упряжи находят тамгу сармато-аланских кланов, предметы упряжи и мечи в погребениях знатных женщин, и т.д.). Стиль достигает вершины своего развития в группе 3, когда количество производимых изделий различного назначения возрастает, а их декор становится более разнообразным. Распространение изделий на разных стадиях (таб. 1) частично отражает военное и политическое соперничество Пантикапея и Херсонеса Таврического. Вначале боспорские поставки предназначались для аланов предгорья Центрального Кавказа (изделия группы 2). Позже Боспорское царство, потерпев неудачу в трёх войнах, искало союзников среди кочевников Нижнего Подонья (группа 3) (ранее здесь наблюдаются изделия, произведённые в Херсонесе). Возможно, это было время, когда эти народы стали меньше зависеть от аланов предгорья Центрального Кавказа. Некоторые находки групп 2 и 3 зафиксированы в устье Дуная, на землях «европейских аланов», зависимых от готов. После вторжения гуннов отдельные изделия, произведённые в этой традиции, проникают на север (до р. Волга — Броды) и даже в Центральную Азию (Тугозвоново в горах Алтая), где продолжают использоваться и, возможно, дорабатываться или переделываться.